утёрлись,
шмыгнув разом в унисон.
Шмыгнув разом, удалились
молчаливо и легко,
только, жаль, поторопились
прочь умчаться далеко.
Без оглядки только пятки
века прошлого видны,
да и те давно не гладки,
износились уж они.
Как любили, так и жили
Как любили, так и жили,
честью, долгом дорожили,
только всё же позабыли
те поступки, где грешили.
Где грешили, сомневались,
сдуру массам поддавались,
продавались иль сдавались,
в стороне не оставались.
В стороне не оставались,
на рожон всё лезть пытались,
опосля ж лишь похвалялись,
бранных слов ввек не стеснялись.
Как любили, так и жили,
честью, долгом дорожили,
только всё же позабыли
те поступки, где грешили.
Жизнь – диковинное чудо
Жизнь – диковинное чудо,
вертит каждого волчком,
опосля же бедно-худо
присыпает бугорком.
Присыпает, укрывает
нежно, бережно, любя,
но назад не отпускает
из объятий мать-земля.
Из объятий крепких, твёрдых
и доселе дорогих,
милых, тёплых, плодородных,
с детства раннего родных.
Жизнь – диковинное чудо,
вертит каждого волчком,
опосля же бедно-худо
присыпает бугорком.
Славлю
Славлю воина, инженера,
работягу и курьера!
Славлю всех, кто на посту,
отдаёт всю жизнь труду!
Славлю громко и сердечно!
Пусть запомнят вас навечно!
Ваши добрые дела,
что куются на века!
Пусть запомнят, не забудут,
в вашу сторону не плюнут
те, кто в лености живёт
и к безделию зовёт!
Славлю воина, инженера,
работягу и курьера!
Славлю всех, кто на посту,
отдаёт всю жизнь труду!
Ночная мгла
Ночная мгла, сокрыв светило,
людскую душу очернила,
но только всё же, пусть стыдливо,
глаголю ей, чтоб уходила.
Чтоб уходила, убиралась,
чтоб в гости впредь не возвращалась,
немил, негож её фасон,
как мир в раскраске – полутон.
Как мир в раскраске, в полумраке,
ни жив ни мёртв, на автомате,
без чувств, стремлений средь хапуг,
давно забывших слово «друг».
Ночная мгла, сокрыв светило,
людскую душу очернила,
но только всё же, пусть стыдливо,
глаголю ей, чтоб уходила.
Тихий шёпот… Час ночной…
Тихий шёпот… Час ночной…
Слёзы горькие… Да боль…
Причитания… Мольба…
Не