принесённые на заклание куры. Он залюбовался продавцом с широким изогнутым мачете. Тот размахивал им у себя перед носом, хвастаясь, что может разрубить любого своим орудием пополам.
– Лихо! – невольно засмотрелся, улыбаясь, Клим.
Увидев рядом кокосовый орех, он положил его на стол, под лезвие мачете, и предложил:
– А с этим ваше оружие справится?
Продавец озадаченно посмотрел на орех, затем на проявивших интерес соседей.
– Разрубите с одного удара! – показал ребром ладони Клим.
Тогда торговец отступил на шаг и повертел пальцем у виска. Покраснев, Клим смущённо отошёл и уже собрался было идти на розыски Ольги Павловны, как вдруг услышал за спиной:
– Ничего оскорбительного. Просто вы его озадачили. Этим жестом продавец показал, что он не понял и будет думать над вашими словами. В его руках не оружие, а всего лишь нож для разделки тростника. Сразу видно, что вы здесь недавно.
Рядом с Климом стоял молодой человек, с зачёсанными назад короткими волосами, высоким лбом и широкой обаятельной улыбкой.
– Простите, что не представился сразу – меня зовут Герман. Как и вы, я в Мар-дель-Плата прибыл не так давно, и мне тоже пока всё в диковинку. Но этот жест я уже успел узнать. Так кто вы?
Клим удивлённо посмотрел на незнакомца и вдруг неожиданно для самого себя произнёс:
– Вилли, – и протянул руку в ответ. – Вилли Шпрингер.
– Немец! – обрадовался Герман, переходя с испанского на немецкий. – Я сразу так и понял. У вас классическое арийское лицо. Дайте догадаюсь – вы наверняка из Хаймата? О вашем городке я уже наслышан. Немецкая школа, немецкие пивные, и даже поговаривают, что есть ресторан с нашей свастикой над дверью? За мэра у вас, кажется, там герр Клюбер?
– Нет, – возразил Клим, почувствовав, что его проверяют. – Я не из Хаймата.
– Неужели из самого Буэнос-Айреса?
– Да, – на этот раз согласился Клим. – Из пригорода.
– Понимаю. Я слышал, что там тоже есть наша диаспора. Большая?
– Не очень, – неопределённо пожал плечами Клим, оглядываясь в поисках Ольги Павловны.
– У вас явный эльзаский акцент. Вы из Страсбурга?
– Я уже давно там не был.
– И это понимаю. Сейчас в Страсбурге хозяйничают французы. Все мы изгои на этой чужой земле. Потому вдвойне приятно встретить своего соплеменника здесь, в далёкой Аргентине. А в Страсбурге наверняка знали салон мадам Марлен Михельс, что на Людвигштрассе? Я там часто бывал.
Клим перехватил внимательный взгляд Германа, выдержал и снисходительно похлопал того по плечу. Клим почти физически чувствовал изучающий взгляд немца у себя на лице. Тот словно беззастенчиво прощупывал его от живота к горлу.
– Не знаю, кто вы, но в Страсбурге нет Людвигштрассе, – выстрелил он наугад и не промахнулся. – Извините, мне пора.
– Простите, мой друг, – снова заулыбался Герман, – за эту невинную проверку. Но вокруг