Быстров. В старые времена купцы, когда заключали сделки, били по рукам. Мне же вполне достаточно вашего слова. Прошу лишь об одном: пожалуйста, ускорьте это дело.
– Обязательно, – кивнул я. – Знали бы вы, Аркадий Ильич, как мы на вас рассчитываем!
– Мне Костя уже рассказывал, – важно кивнул Зимин, намекая на Лаубе. – Кроме того, он вообще много о вас говорил, причём исключительно хорошее. Если честно, я тут во многом из-за его слов.
В комнате появился встревоженный Леонов.
– Товарищ Быстров!
– Слушаю, Пантелей.
– У нас чрезвычайное происшествие. Только что сообщили… – он вдруг замолчал.
– Продолжай, – велел я.
– Георгий Олегович, там такое… В общем, я не сразу поверил своим ушам. Когда сказали, подумал, что ослышался, что такого не может быть. Убийство, товарищ начальник.
– Убийство? – недоумённо протянул я. – У нас почти каждый день происходят убийства. Что тебя так взволновало, Пантелей?
– Убиты двенадцать человек, товарищ Быстров. Из них четверо детей, младшему всего полтора годика…
Такого в моей практике ещё не было. Сразу двенадцать трупов… Целая дюжина! И ладно взрослые, но ведь четверо детей! Их-то за что?! У кого руки поднялись на такое?
Меня охватила злость. Найти и задушить вот этими руками тех сук, что такое сотворили! Почему во множественном числе? Потому что вряд ли орудовал один. Наверняка, это дело рук целой банды.
– Аркадий Ильич, – я повернулся к Зимину.
– Две минуты на сборы, – сразу откликнулся тот. – Товарищ Черкесов!
– Да, Аркадий Ильич! – У помощника криминалиста оказался столь густой бас, что у меня чуть уши не заложило.
Определённо, занятия в духовной семинарии не прошли даром. Голос милиционера Черкесова мог потягаться в громкости с паровозным гудком. И, пожалуй, я бы поставил на помощника криминалиста. Как только окна в комнате не полопались?
– Где Лаубе? – спросил я у Леонова, когда звон в ушах прошёл.
– Константин Генрихович и Гром готовы. Можно отправляться хоть сейчас, – заверил Леонов. – Транспорт имеется: два экипажа. Доедем быстро.
– Тогда ждём товарища эксперта. Как только он соберётся, выезжаем, – распорядился я. – Детали по дороге.
Мы вышли из отделения.
Константин Генрихович и его верный пёс уже находились в одном из экипажей. Мы с Леоновым подсели к ним. Боюсь, что в другом транспортном средстве места после Черкесова уже не останется.
Я пожал Лаубе руку.
– Странно, Настя не говорила, что вас так скоро отпустят из больницы, – задумчиво произнёс он.
– Пришлось выписаться, – сказал я.
Он понимающе кивнул.
Как только загрузились наши эксперты, оба экипажа тронулись и отправились к месту преступления.
– Давай, Пантелей, рассказывай, – приказал я.
– Убита семья Кондрюхова – зажиточного лавочника, торговал мануфактурой. Судя по всему, с целью ограбления.
– Кто вызвал милицию?
– Соседи. Они же видели, как