заметила с лёгким укором Женя.
– Всего месяц, – пожал Лёшка плечами. – Они меня быстро раскусили – засекли, что я не ору их лозунги. Отбиваться пришлось.
– Значит, ты месяц был гопником, – скривил губы Родик.
– Может, мы все гопники? – парировал Лёшка. – Мы агрессивные. Одна Дина чего стоит. И мы разрушаем. Заборы, например.
– Дурак! Нашел, с кем сравнивать, – огрызнулась Дина.
– Мы разрушаем, чтобы сохранить – природу, животных! – горячо возразила Женя. – Мы отстаиваем право людей на доступ в леса и на берега водоемов!
Лёшка захлопал в ладоши, довольный, что вызвал такой всплеск праведного гнева. Какое-то время пили чай молча.
– Неужели нельзя с ними по-хорошему договориться? – пользуясь паузой, промолвил Антон. – С теми, кто этот забор поставил.
– Спустись на землю, Антоша! – мягко осадил его Игнат. – Ну как ты себе это представляешь? Люди откажутся от бизнеса, от своих немалых барышей? Сами снимут пятнадцать километров забора? Мы с Женей пытались говорить с ними по-хорошему – на общественных слушаньях. И что, ты думаешь, они нам сказали? Главный охотовед области заявил, что они еще мало загородили, что сейчас они готовят два аналогичных полигона в других районах. А если это противоречит закону, то они добьются изменения закона. А ты: «договориться».
– Я не понимаю, – немного смущенно взглянул на старшего Антон. – Ведь у них же есть друзья, родственники. Неужели никто из них не скажет им: «Что же вы делаете»?
– Идеалист! – бросил Динин приятель Сашка, жуя кусок батона и одновременно разбалтывая в кружке сахар.
– Антон, это такая категория людей, пойми. Их родственники точно такие же. Это и есть жлобы. Жлобы, дорвавшиеся до кормушки.
– А как же местные жители? Почему они не протестуют?
– Местных жителей тут полтора человека, да и тем всё побоку, – вклинился в разговор Родик, – они и трезвыми вряд ли бывают.
Родик не сидел, а прогуливался по поляне, порой подходил к «столу» и, нагнувшись, отламывал кусок лепешки или колбасы.
– Не скажи, – не согласилась с ним Женя. – Когда проводили общественные слушанья, про которые Игнат сейчас сказал… проводили, между прочим, когда забор уже стоял… местные все были против. Все до одного. Тогда им популярно объяснили, что им грозит, если они попытаются сломать ограду.
Опять все замолчали. Эдуард шумно вздохнул и поднялся, морщась и потирая поясницу.
– Костер с горки виден будет, – кивнул он на луг, постепенно переходящий в широкий холм с группой берез на гривке. Говорил он, ни к кому конкретно не обращаясь, но было понятно, что реплика адресована Игнату.
– У нас есть газовые горелки, – отозвался тот. – Ночью можно пользоваться ими – тому, кто останется в лагере.
– У меня идея! – оживился Лёшка. – Бутылки, которые Женя собрала, разбросаем вокруг палаток. Если менты приедут, мы разыграем из себя гопников: «Мы тут гасимся! Ты чё-ё?!»
– Неплохая