к дому? – уточнила я.
– Да, пожалуйста. Я хотел бы поблагодарить вас.
– Ну что вы, сеньор! Это совершенно ни к чему.
– Нет-нет. У вас сиденья промокли, вы не сможете работать. Я скажу механику, чтобы привел машину в порядок. А вам нужна сухая одежда, иначе вы заболеете. Я не могу допустить этого.
Дальше была суета, беготня прислуги, моего пассажира с охами и причитаниями увели в дом. Я осталась. Через минуту к машине подошли лейтенант и сержант.
– Выходите, – приказал лейтенант, впрочем, довольно мягким тоном. Ну привык человек командовать, что ж теперь. – Вас проводят в дом.
Машину забрали, а меня под бдительным оком сержанта пустили в холл. Сразу показали боковую дверь. Правильно, не вести ж меня по парадной лестнице, господа могут огорчиться.
В маленькой комнатушке сидел капитан с седым ежиком и рыбьими глазами профессионального охранника.
– Здравствуйте, – сказал он мне. Ишь ты, вежливый. Обычно допрос начинают без этих телячьих нежностей. – Ваше имя?
– Долорес Кастро.
Он посмотрел на меня с презрением:
– Это полное имя?
– Мария Долорес Лусия Кастро, – послушно ответила я.
– Род занятий?
Ну, все как обычно. Сейчас даст запрос в базу и успокоится. Не, ребята, это еще не допрос, это так, проверка для приличия.
– При каких обстоятельствах вы встретили сеньора Вальдеса?
– Кого-кого? Ох, простите, это был сеньор Вальдес?! Неужели… а я думала, он старше. Знаете, я всегда слушаю его выступления в машине, когда у меня нет клиента.
– Итак?
– Капитан, я не знала, кто это. Я увидела, что человек в беде. Постаралась оказать помощь.
– Какая же беда?
Я детально рассказала о происшествии. Капитан сверлил меня бездушным взглядом.
– Как выглядели эти негодяи?
Я дала точное описание.
– Вы наблюдательны. И с хорошей памятью.
– Спасибо, капитан. – Я разулыбалась. – Я в школе была лучшей ученицей. И здесь я работаю всего два месяца, а у меня уже пять постоянных клиентов! Им нравится, что я узнаю их и запоминаю их привычки. Представляете, иногда они даже болтают со мной по дороге! Здесь такие радушные люди! Меня дома пугали, что в столице все думают только о себе, никакой душевности от людей не дождешься, но это совсем не так!
Капитан вытерпел мой восторженный фонтан, не перебивая.
– Расскажите о себе.
А я чего, мне скрывать нечего. Тем более что, как я заметила, капитан ни в чем меня уже не подозревал. Когда я рассказывала о покушении, он писал беседу на чип. А потом выключил запись.
Я-то вижу, когда ее выключают.
Но капитану совершенно ни к чему знать, сколько я вижу на самом деле.
И что я вижу.
А вижу я, что он хорошо вооружен и для него это привычно. И устраивать проверки незнакомым гостям, даже тем, кого велел пустить в дом хозяин, – ему тоже привычно.
Видимо,