вскинув морду, завыл. И тут же ветер донес издалека многоголосый ответ.
Ни разу прежде: ни когда я на тренировках вставал под занесенный меч сэра Грегори, ни когда дома, поспорив с сестрами, перелезал через водосток из их окна в свое, ни когда сдуру выбрался на покрывающий озеро подтаявший весенний лед и начал проваливаться – мне не было так страшно.
Я лежал среди мокрых кустов вереска, не смея поднять головы, только прижимал к себе бешено вырывающегося пса, а над нами с топотом, воем и визгом летела Дикая Охота. Адская свора, что преследует и настигает грешные души и несет смерть всему живому, что попадется ей на пути. Если темные ловчие заметят тебя, ты станешь одним из них. Нет спасения…
Словно шквал над морем, пронеслись чудовища над нами и… остановились. Я слышал, как в нескольких шагах переступают копытами и фыркают кони, ерзают в седлах всадники, нетерпеливо повизгивают гончие. Сонм нечисти словно кого-то ждал.
Черный пес толкнул меня локтем, вывернулся и вскочил. В отчаянии я приподнялся и потянулся к собаке, которую хотел спасти. И увидел, как бродячая дворняга вмиг увеличилась до размеров хорошего оленя, сверкнула огненными глазами и рассыпалась ворохом искр. Они тут же полетели прочь, и словно за вожаком устремилась следом Дикая Охота.
Осторожно, на коленях подобрался я к месту, где сгинула нечисть. Вереск там исходил паром, будто мокрый веник, брошенный на раскаленную печь. Мой ремень, по-прежнему свернутый в ошейник и поводок, валялся на земле. Рядом высилась аккуратно сложенная стопка золотых монет.
– Так, значит, ночью на пустошах ты встретил старую женщину, спешившую добраться до ближайшей церкви?
– Да, сеньор. – Я с трудом отвел взгляд от окна, в которое был виден развалившийся на солнцепеке толстый черный пес трактирщика.
– Если душа умершей ведьмы успеет укрыться в божьем храме до рассвета, – задумчиво сказал сэр Грегори, – она спасется. Но ей очень трудно отыскать дорогу, даже если при жизни колдунья жила где-то неподалеку, ведь слуги Породителя Скверны не ходят в церковь. Единственный способ – отдать Дикой Охоте кого-нибудь вместо себя. Встреченного на пути человека. Этой ночью в деревне умерла старуха, которую все звали Матушка Мегги. Про нее говорили разное, но ничего хорошего.
– А черный пес?
– Скорее всего, обычная нечисть с церковного двора. На такую даже с мечом не выходят, достаточно пригласить хорошего экзорциста. Но местные не спешат избавится от собаки грешного клирика, пожалуй, они по-своему любят ее. Настолько, что даже могут побить того, кто вздумает «избавить» их от адской твари. Так что все закончилось хорошо. Сам же призрачный пес был крайне удивлен твоим поведением.
Я вспомнил, как совал потустороннему созданию печенье на чистом коровьем масле, как увел, можно сказать, из родного дома, как держал, пытаясь защитить от Дикой Охоты, в которой для него все свои.
– Он спас меня от ведьмы. А потом… – я с подозрением уставился на лежащие