удивленно спросила:
– А ты сама разве не служанка?
– Нет! Я любимая наложница господина!! – воскликнула Лейла, торжествующе посмотрев на меня.
– Вот и замечательно! Теперь он отстанет от меня, – пожала я плечами. – А такие платья сама носи! Я не собираюсь трясти грудью перед вашим господином!
Лейла угрожающе подошла ко мне:
– Даже не смей смотреть на господина! Я оболью твое лицо кипятком, выдеру твои волосы, а если посмеешь пожаловаться, запру тебя в конюшне на ночь. Поверь, наши конюхи очень обрадуются тебе!
Глава 12. Госпожа-служанка.
Я сглотнула, представив, что эта змея исполнит свою угрозу, но тут же мысленно уцепилась за ее слова.
– Выходит, я не бывала раньше в этом доме? И ты меня не знаешь?
Лейла глянула, как на умалишенную:
– Конечно, нет! Ты откуда приехала и что наговорила нашему господину? Он еще никогда не привозил сюда таких…
– Выходит, все же солгал мне? – вслух задумалась я. Или просто Лейла не в курсе?
Девушка еще что-то говорила, но я ее не слушала. Теперь слова Назара не казались мне правдивыми, и я не знала, как поступить. Буквально через полтора дня пройдет срок в пять дней, и если я откажусь стать женой господина, меня продадут в рабство. Какие еще у меня есть варианты? Может, удастся уговорить его оставить меня служанкой в этом доме? Но Лейла меня уже невзлюбила и вряд ли даст спокойно жить и работать. Да и не факт, что я сумею выполнять обязанности служанок. А если поискать работу в другом месте? Город большой, как я поняла. Может, меня все же кто-то узнает? Как бы сбежать отсюда?
– Значит, ты не жена Назара? – спросила я Лейлу. – Всего лишь наложница? Почему же он не женится на тебе?
Она вдруг разозлилась:
–Да ты, да я… безродная девка!! Бродяжка! – бросила мне и вышла, хлопнув дверью.
Чуть погодя она занесла мне стопку тряпья и кинула ее прямо на пол.
– Умыться можешь во дворе за кухней. А потом иди помогать готовить ужин. Тебя никто кормить просто так не будет!
Вскоре я с удовольствием чистила корнеплоды на кухне, понимая, что управляться с кухонным ножом мне очень легко. Металл в руке добавлял спокойной уверенности, и я потихоньку грустила о кинжале, который, похоже, остался на корабле. Одежда, которую мне бросила Лейла, явно давно отслужила свой срок и выглядела как ветошь. Мое же платье, постиранное сохло в моей теперь уже комнате. Я берегла его, надеясь отыскать по нему следы своего прошлого. Вдруг кто-то узнает хотя бы страну или город, где носят такие платья?
На кухне меня приняли за новую помощницу и кроме чистки корнеплодов поручили мытье больших чугунных кастрюль железными щетками и стирку ковров. Мои руки почти сразу же покрылись кровавыми ранами от этого, и Лейла обругала меня за нерасторопность. К слову сама она даже не прикасалась к домашним делам. Выходит, я не привыкла к такой работе? Или мои руки просто изнежены? Вдруг я и вправду была украшением чьего-то гарема?
День прошел, за ним