бога разрубил то чувственное очарование, что витало в воздухе, заставив опомниться.
– Что случилось? – выдохнула она отвернувшись.
– Твой шатёр уже установили, можешь идти отдыхать. Ужин принесут чуть позже.
Кивнув, она поднялась с земли и взяв плащ, направилась к себе, ощущая жуткий зуд в затылке от пристального взгляда тюремщика.
***
Впервые за несколько дней, мужчина мог нормально отдохнуть. Без щемящего сердце ощущения опасности, без страха и готовности в любой момент сорваться с места. Если бы у него было чуть больше времени, он бы нашёл безопасное место и начертил защитный круг, но еретник настиг его раньше.
За какие-то несколько дней он потерял так много сил, что невольно возникали мысли о смерти. Горислава не так сильно измотала сама погоня, сколь ощущение выжигающего душу взгляда. Каждое мгновение его мучало это чувство. Однако этой ночью можно было не бояться, ведь сама судьба подкинула ему спасительницу, в виде златовласой девы, с серо-голубыми глазами. Кем бы она ни была, но именно ей он обязан жизнью.
Утро встретило Горислава пробирающим до костей холодом и ощущением свободы. В полное исчезновение еретника мужчина не верил, но покуда рядом Весения, бояться ему нечего. По какой-то причине враг отступил перед её силой, а это значило, что его спасительница является очень сильной колдуньей.
Поёжившись от холода, он всё же поднялся со своей узкой лежанки и принялся помогать со сборами. Пока готовили завтрак, солнце уже успело запустить первые лучики в мир, тем самым постепенно оттесняя ночь.
Весения вышла из палатки как раз на аромат отвара еловых веток, которые один из наёмников вываривал в широком котелке. Заняв место рядом с Гориславом, девушка взяла в руки деревянную кружку и зажмурилась, вдыхая полной грудью пар.
– Если вы не сундук, то, что же вы за груз? – неожиданно для самого себя, произнёс мужчина, чувствуя себя глупцом. Он смотрел на золото растрёпанных волос и просто не мог удержаться оттого, что бы не заговорить с госпожой, – Может быть, шкатулка с драгоценностями или корзина свежеиспечённого хлеба?
Весения замерла от неожиданного обращения и медленно повернулась к нему.
– Нет. Это наверное, слишком грубо. Скорее, шёлк.
– Даже не знаю. Но полагаю, что в столице меня оценят примерно таким образом, – сухо ответила она, опустив взгляд.
– Приношу свои извинения, я не хотел обидеть вас.
Девушка выглядела печальной, что заставило Горислава почувствовать себя полным дураком. Его несдержанность оскорбила Весению, а значит, нужно думать, прежде чем что-то говорить.
– Я не должен был, прошу прощения, я переступил границы дозволенного, – снова извинился он, искренне сожалея о том, что послужил причиной печали для своей спасительницы.
– Вы ни в чём не виноваты, – вздохнула она и слабо улыбнувшись, посмотрела ему в глаза.
Её лицо притягивало взгляд. Он готов был поклясться, что никогда прежде не встречался с этой девушкой, но по какой-то причине, ему казалось,