голос в моей голове постоянно твердил:
«Смерть —это не конец. Это начало жизни. Новой жизни».
Часто я сидела на полу около стены и часами смотрела в окно. Тиканье часов на кухне еще больше усугубляло мое плачевное состояние, но именно тогда я научилась слушать тишину и находить в ней ответы на многие вопросы.
Чтение помогало на некоторое время, а затем все повторялось снова и снова.
Я услышала, как на кухне зачирикал попугай. Я перенесла его клетку из бабушкиной спальни, чтобы больше никогда в нее не входить. Там все осталось так же, как и в последние дни ее пребывания в этом доме.
Войдя, я заметила, как мой «подкидыш» нарочно вызывал страх у попугая. Я до сих пор не дала имя этому котенку.
– Интересно, как вы будете сожительствовать по соседству в одной квартире?
Мой взгляд упал на коробку, стоящую на столе. Должно быть, Римма оставила. Она постепенно вывозила из квартиры все то, то по праву принадлежало ей: альбомы, фотографии, памятные вещи, бабушкины письма деду.
Римма редко приходила к нам, но их беседы с бабушкой проходили до поздней ночи. В те редкие моменты встреч, они, как правило, обсуждали новости, вспоминали былое, готовили пирожки или тортики, смотрели фотографии или рассказывали друг другу свои тайны.
Я в это время старалась им не мешать, поэтому уходила на прогулку или шла в гости к Лике. Мне казалось, что этот момент единства матери с дочерью не должен нарушать третий человек, ибо он будет там только лишним.
Теперь же Римма прощалась с прошлым и забирала все то, что представляло для нее ценность. Я видела, как тете было тяжело. И когда она меня уверяла, что «все нормально», это означало только то, что все из ряда вон плохо.
Эта квартира когда-то принадлежала моему отцу. У бабушки был дом в области, но она не посещала его много лет. Когда папа перевез ее к себе, домом стала заниматься Римма. Она поселила там жильцов и каждые три месяца стабильно навещала их.
Я была там всего один раз, когда тетя не смогла поехать и выдала мне ряд поручений, что я должна сделать. Деревня, в которой находился бабушки дом, вызывала у меня смешанные чувства. С одной стороны она напоминала о том, что это 21 век, но с другой —ничем не отличалась от века 19.
Осмотрев коробку, я заметила сверток папируса, лежавший между книг и писем.
Аккуратно достав его и развернув, я увидела на нем изображение Древнеегипетской богини Баст с телом женщины, а головой кошки. Должно быть это Римма привезла из Египта, куда так часто ездила отдыхать. Она всегда привозила нам памятные сувениры, магнитики и брелоки.
Мой котенок начал истошно мяукать. Я перевела взгляд с рисунка на котенка. Он одиноко сидел на подоконнике.
– Баст. —громко произнесла я. – Тебе нравится?
Мурлыкая, котенок вдруг стал щуриться.
– Значит, будешь Баст или Бастет. Как правильно?
Котенок продолжал смотреть на меня и мяукать.
– Главное