Христову веру, стоял позади всех собравшихся и казался посторонним зрителем. Никто не предполагал, что этот знатный римлянин – христианин. Заметив робость, охватившую некоторых из христиан, Кодрат решил подать им пример. Он вышел вперед и громко заявил:
– Наше имя – христиане, наше звание – рабы Христовы, а отечество у нас – Небо.
Услыхав это, Перенний приказал оруженосцам взять незнакомца. Но блаженный Кодрат сам подошел к судье и, перекрестившись, воскликнул:
– Я от имени всех говорю тебе, что все здесь собравшиеся – воины Христовы, не боящиеся открыто заявить об этом.
И действительно, никомидийские христиане решили: лучше умереть за Христа, чем отречься от веры в него.
Если называешься христианином и Христа исповедуешь Богом, докажи делами свое исповедание.
Издавна принято распределять такие правила по трем отношениям: к Богу, к ближним и к себе самому.
Первыми указывается, с какими мыслями, чувствами и расположениями должен христианин обращаться к Богу и как служить Ему.
Вторыми определяется образ взаимных внутренних и внешних отношений христиан с христианами как членов единого тела Церкви, долженствующих состоять в живом союзе.
Третьими изображается, как христианин должен действовать на самого себя, чтобы иметь возможность как следует держать себя в первых двух отношениях.
Эти три ряда заповедей и правил не разделены непреходимым средостением и при исполнении неотложно влияют одни на другие… Как в теле ни один член не действует с отособлением от других, но и к главе, и к прочим членам хранит должное отношение, так это должно быть и в живом теле христиан.
Как же нам сделаться подражателями Христу? Делая все для общего блага и не ища своего. Быть учеником Христовым – значит быть кротким и незлобивым.
Я помню случай; мне его рассказала дочь человека, о котором идет речь. Это был верующий христианин, твердо убежденный, что он должен выполнять каждую заповедь Христову; сколько умел, он так и делал. Но вот один пример того, как он подходил к этому выполнению. Он был человеком с достатком, дом у него был хороший, полы начищены. Когда к нему в дверь стучался нищий, он ему открывал, останавливал бедняка на пороге и говорил: «Стой, где стоишь, не влезай в мой коридор своими грязными сапогами». Потом он выносил нищему тарелку супа с куском хлеба и говорил: «Ешь – но на дворе!». Когда с едой было кончено, он ему давал какую-то монетку: «А теперь уходи!» И он считал, что выполнил заповедь Христову «накорми голодного». Технически он это сделал: человек съел хлеб, съел суп, получил полтинник и ушел. А с чем он ушел? Он ушел, вероятно, с чувством, что – да, он не такой голодный, у него и полтинник есть на будущее, хоть на один обед или просто на рюмку водки, – а человеческого отношения