ассоциируются именно с великим сыщиком. И – раз уж зашла речь о джиллетовской постановке – как-то в ней одну из второстепенных ролей сыграл начинающий актер Чарли Чаплин.)
Что же касается «Собаки Баскервилей», написанной в то же «бесхолмсовское» десятилетие, то сначала в этой «готической» повести Шерлока Холмса и в помине не было. Он появился в ней самовольно. «Первоначально, как Конан Дойл признавался Дж. Е. Ходдеру Уильямсу ‹…›, ему и в голову не приходило использовать Шерлока Холмса. Но вскоре, когда он стал сводить воедино все детали, стало ясно, что надо всем этим должен стоять некий вершитель судеб. «И тогда я подумал, – говорил он Ходдеру Уильямсу, – зачем мне изобретать такой персонаж, когда у меня есть Холмс?»»
С одной стороны – «меня тошнит от одного его имени», с другой – «Шерлок Холмс – это я», а посередине – автор, любящий своего героя так, как, уверен он, не способен любить, понять ни один читатель. Писать очередной рассказ о Холмсе на потребу публике – значит предать его, себя. Как в такой ситуации поступит человек чести? Убьет своего героя, чтобы не слышать, как его имя затирает толпа.
Вот возможный ответ на вопрос, на самом ли деле ненавидел Конан Дойл Шерлока Холмса.
И в завершение темы – о недоразумениях, несовпадениях и нестыковках в «шерлокхолмсовском» цикле. Об этом тоже много говорят. В «Этюде в багровых тонах» Ватсон рассказывает, что был ранен в плечо, а в следующем произведении, «Знаке четырех», оказывается, что в ногу. Везде, кроме рассказа «Человек с рассеченной губой», Ватсона зовут Джоном; а здесь жена называет его Джеймсом. Вообще, если выстроить все приключения Холмса в хронологическом порядке, то обнаруживается, что Ватсон женился не один раз, а шесть – иначе не объяснить, как он в нужный момент каждый раз оказывался на Бейкер-стрит, а не жил у себя дома, с Мэри.
Есть в «шерлокиане» и промахи, касающиеся области специальных знаний. Еще первые читатели поставили автору на вид, что лошадей на ипподромах тренируют и купают по утрам, а не по вечерам, как написано в рассказе «Серебряный», и что по следу колес велосипеда невозможно узнать, в какую сторону он ехал – вопреки тому, что написано в рассказе «Случай в интернате».
Анахронизмов и нестыковок в «шерлокхолмсовском» цикле тоже много. Некоторые из них приводит Александр Шабуров в статье «Живее всех живых. Заметки о Шерлоке Холмсе»: «Письмо, посланное Холмсу мисс Мэри Морстен 7 июля, пришло почему-то «осенним вечером». Это при том, что по британской почте можно было сверять часы. 24 апреля 1891 года Холмс говорит Ватсону: «Вы, я думаю, ничего не слышали о профессоре Мориарти. Гениально и непостижимо!» А ведь они имели удовольствие неоднократно беседовать о профессоре еще в январе 1888 года – в «Долине страха»! После схватки с профессором Мориарти 4 мая 1891 года Великий детектив исчезает и возвращается лишь в ночь на 1 апреля 1894-го,