взять и в опочивальню на руках отнести. И больших трудов стоило Игнату каждый раз себя убедить, что не жена перед ним покойная, а дочь. Сердце из груди выскакивало у него. Разорваться было готово. Уж так маялся бедолага.
Всё это от того было, что очень он уж жену покойную любил и отпустить её не мог. Вот она, любовь людская, как с ума свести может мужика.
Пару зим прошло и тяжёлой Марфа стала. Радости Игната границ не было. Уж одно дитя в свет привести, это уже чудо для нашего мира умирающего. А тут и дважды женат, и второй ребёнок народиться должен. Как-то вот все мысли о не родившимся наследнике Игната поуспокоили.
К середине осени дело было. Собрался Игнат на дальний рынок, Марфу с собой взял, да и Алла с ними увязалась. Девке-то всегда интересно посмотреть, как там, в других деревнях.
Добрались, я тебе скажу, запросто. Гнилую Квачу проехали осторожно, без происшествий, колеса не замарав. Ну а дальше дорога ровная, местами даже светлая. До Креста добрались, там шибко рынок тогда был огромный. Со всех сторон съезжались люди.
Торговал Игнат своими товарами, покупал чужие. Обменивался с другими торговцами как вещами, так и опытом. У купцов так водится.
Марфа всё рядом была. Всё для будущего ребёночка выбирала всякое. То игрушки, то чепчики, то ткани нежные для будущих рубах или платьев. Не знала она ещё, кого ждёт.
А Алла всё больше развлечения искала. То танцевать пойдёт, то в игры разные играть. И всё время парни подле неё, потому как девка красотой не обделена. А как один из парней целоваться к Алле полез, да Игнат это увидал, такое уж началось.
Схватил мужик бедолагу за грудки и так о землю приложил, что тот чуть почки не выплюнул. Кричал Игнат, что никто без его дозволения дочь трогать и пальцем не должон. Кричал, что только за достойного она замуж выйдет.
На самом то деле, не это Игната разъярило. Опять он в лице дочери жену покойную увидал, и приревновал. Пеленой красной глаза затянуло, и увидал он, что его любимую другой целует. Вот и рассвирепел.
А спустя несколько дней пришло время назад воротиться. Путь долгий, телега нагружена так, что быстро колёса не крутятся. Вот и решил Игнат, чтоб до Гнилой Квачи добраться до того, как дожди пойдут, и днём и ночью ехать. На отдых не вставать.
Прямо на телеге и еду готовили, прямо с телеги нужду справляли. Лишь изредка слобень останавливался, когда совсем ночь тёмная была. Но и тут до утра не ждали. Как только луна над дорогой светить начинала, фонари по ярче и в путь.
Почти перед самой Гнилой Квачей лишь остановились на цветочной поляне. Всё ж впереди, в одном дне всего, отрезок пути страшный, трудный. Чуть в сторону с мостков съедешь, и утащит тебя муть, вместе с телегой и слобнем. Даже и сделать ничего не успеешь. Потому и было решено отдохнуть и выспаться, чтоб во все глаза через это место гиблое проехать. А там уж и дом.
Расположились на той поляне путешественники, отдыхали. А как ночь опустилась на лес,