при этом пристально рассматривая меня. – Но тебе он вряд ли разрешит называть себя так же.
– Можешь называть меня Гиль. – встрял в наш разговор англеос, который с умилительной улыбкой смотрел на Эл.
Что-то происходило между этими двумя, и, кажется, это была ревность. Я даже не представляла, насколько надо было быть неуверенной в себе, чтобы приревновать Гиля к такой непривлекательной сопернице, как я.
Я возвела обе ладони вверх, изначально признавая поражение, сдаваясь без не интересующей борьбы, и твердо сказала:
– Мне нужен только пищевой робоблок.
Я не хотела быть причиной их ссоры или еще какого-то выяснения отношений. Мне нужно было только обзавестись пропитанием на долгий срок, чтобы я смогла и дальше двигаться к своей мечте.
– Три тысячи единиц. – ехидно протянула Эл, демонстративно разглядывая свои грязные ноготки.
– Ты ополоумела? – вырвалось у меня. Цена была настолько завышена, что я сомневалась, а следовало ли мне возвращаться сюда, как должно было случиться по инструкции Гиля.
Уголок губ Элеоноры дернулся, я без слов развернулась и ушла. Двери передо мной разъехались, а затем за спиной и сомкнулись, оставляя меня в недоумении. Что же мне делать дальше? На мой взгляд, Эл была не настроена вести со мной диалог, стоило ли тратить время и силы на попытку договориться с ней?
Пришлось дать себе несколько минут на раздумья. И пока я сомневалась в дальнейшем решении, я наблюдала за разношерстными посетителями Астерокса. Из простых работников они преобразились в сомнительных головорезов и пройдох, заставляя мой хвост боязливо дергаться.
Что во мне говорило больше: страх или все же желание попытать удачу, я так и не поняла, но я бесшумно юркнула за угол и осторожно прошла до запасной двери, никем незамеченной. И без всякого сканирования я снова попала в мастерскую Эл.
Случайно я стала свидетельницей обрывка разговора, где ангелос объяснялся перед сидой, лишний раз подтверждая, что у них были доверительные, но при этом сложные отношения, скорее всего они несли любовный оттенок. На мой взгляд, они были интересной парой. Хорошо бы им разобраться между собой уже после того, как продадут мне пищевой робоблок и, желательно, по приемлемой цене.
Пришлось громко покашлять, набраться даймоновской наглости, которая имелась во мне лишь на половину, и спросить:
– Продашь мне пищеблок за тысячу единиц?
Ни Гиль, ни Эл не ожидали моего появления. Смятение было написано на лицах. Их разговор был важнее, чем полукровка с Даймонии в поисках робобота.
– Ты ополоумела? – заревела Эл, когда не осталось и следа от растерянности.
Мне очень понравилась эта дерзкая сида – резкая и такая живая. Мне бы такую подругу на Ц-четырнадцатой. Я засмеялась чисто и искренне, мне действительно нравилась Элеонора. Я заметила, что и у нее уголки губ приподнялись, выказывая ответный намек на расположение.
– Ладно! Полторы тысячи единиц. Идет? –