другой враг и истребить не хуже всю растительность на громадной территории; это была саранча – истинный бич Божий в южных степях. «Саранча, – говорит Боплан, – летит не тысячами, не миллионами, но тучами, занимая пространство на пять или шесть миль в длину и на две или три мили в ширину. Приносимая в Украйну почти ежегодно из Татарии, Черкасии, Бассии и Мингрелии восточным или юго-восточным ветром, она пожирает хлеб еще на корню и траву на лугах; где только тучи ее пронесутся или остановятся для отдохновения – там через два часа не остается ни пылинки… Бедствия увеличиваются в триста раз более, когда саранча не пропадает до наступления осени: ибо в октябре месяце она умирает, но прежде смерти каждое насекомое кладет в землю до трехсот яиц, из коих в следующую сухую весну выводится бездна саранчи… Нет слов для выражения количества саранчи: она совершенно наполняет и помрачает воздух… Люди самые опытные приведены были в отчаяние неописанным множеством саранчи: надобно быть самому очевидцем, чтобы судить об этом»[48]. Если саранча была истинным бичом для растительности, то мошки были таким же бичом для людей и скота. «Берега днепровские, – говорит Боплан, – замечательны бесчисленным количеством мошек: утром летают мухи обыкновенные безвредные; в полдень являются большие, величиною в дюйм, нападают на лошадей и кусают до крови. Но самые мучительные и самые несносные комары и мошки появляются вечером: от них невозможно спать иначе, как под казацким пологом, т. е. в небольшой палатке, если только не захочешь иметь распухшего лица. Я могу в этом поручиться, потому что сам был проучен на опыте: опухоль лица моего едва опала через три дня, а веки так раздулись, что я почти не мог глядеть; страшно было взглянуть на меня»[49]. Вероятно, заносным путем распространялась также в степях страшная гостья чума, против которой не было никаких средств[50]. Наконец, прежде чем поселиться в степях, необходимо было, так сказать, отвоевать их от татар. Татары, явившись сюда в XIII веке, были как нельзя более довольны новыми местами своего жительства: этим морем трав, служивших подножным кормом для их стад даже зимою (по крайней мере, в самых южных приморских степях). Опорным пунктом, неприступным гнездом для них был Крым, завоевание которого сделалось исторической задачей для русского государства, начиная с XVI века. Но эта задача была решена только в 1783 году. В XIII–XVI веках новороссийские степи принадлежали татарам, кочевья которых простирались еще далее на север и переходили даже в нынешние Харьковскую и Полтавскую губернии, которые также представляли из себя дикое поле. Завоевать Крым в XVI веке и ввести его в состав своих государственных границ Москве не удалось: он был защищен степями, отделявшими его от Московского государства. Правда, через эти степи протекали три громадные реки (Днепр, Буг и Днепр), которые несли свои воды в самое море, но, к несчастью, на всех этих трех реках, как мы знаем, находились пороги, которые страшно затрудняли судоходство или, правильнее говоря, делали его, возможным только за порогами;
