захлопнув дверь перед моим носом.
Мы не находили себе места в ожидании новостей, но, когда вышел врач, я поняла все по его лицу. Мои ноги перестали держать, и я осела на пол.
– Соболезную, но мы не смогли его спасти, – произнес доктор и удалился.
Он умер, а моя жизнь остановилась. Это я виновата…
Видимо я сказала это вслух, потому как свекровь, которая уже некоторое время беззвучно рыдала, присела рядом, притянула к себе и прошептала:
– Ты ни в чем не виновата, это все те подонки.
Все, занавес, дальше все события как в тумане.
ГЛАВА 2
Поднимаю взгляд от рук, в которых перекатывала обручальное кольцо из одной руки в другую, и встречаюсь взглядом с такими родными глазами. Уже не живыми. Фото, которое было на надгробной плите, мы сделали несколько месяцев назад. Еще до свадьбы. Когда гуляли в парке за домом. Тогда все было в радужном свете, в ожидании свадьбы. Мы строили планы, думали о детях и не могли даже подумать, что меньше, чем через полгода, он будет в земле, а я сидеть напротив с пустым взглядом и желать уйти вслед за ним.
Тут же вспомнился недавний разговор. Несколько дней назад у подъезда. Мать одного из подростков поджидала меня, желая поговорить.
– Афина Михайловна! Здравствуйте! – поприветствовала меня Ванесса Игнатьевна.
Ее имя и имя ее сына я уже никогда не забуду.
– Ванесса Игнатьевна, я не хоу разговаривать ни с Вами, ни с Вашим сыном, – сказала я, пытаясь пройти к подъезду.
-Да остановитесь же! Просто выслушайте меня. Пожалуйста, – почти прошептала она последние слова.
За время, что мы не виделись, ее лицо осунулось, глаза стали тусклыми, в волосах появились серебристые пряди. Она постарела.
– Я Вас слушаю. У Вас пять минут, – сказала я, встав напротив нее.
– Заберите заявление, пожалуйста. Не дайте загубить жизнь сына. Я Вам заплачу столько, сколько скажите, только не дайте ему сесть в тюрьму! – начала тараторить она.
Я сделала знак, чтоб женщина остановилась.
– Вы заплатите? Серьезно? Вы действительно думаете, что я соглашусь? Скажите, эти деньги смогут вернуть моего мужа к жизни? Воскресят из мертвых?! -сорвалась я на крик, – Да Вы хоть понимаете, что Ваш сын сделал?! Он его убил! Убил моего любимого и единственного близкого человека! Просто потому, что он захотел погонять после пьянки по улицам города! Пошли вон! Не приходите сюда больше! Его будут судить, чтоб он больше никогда не посмел повторить этот "подвиг" В следующий раз пусть думает головой.
Мои нервы сдали. Я даже кричать больше не могла. Сорвала голос. Не помню, как вошла в квартиру, как включила воду, как разделась и залезла в ванну. Этот вечер почти не отложился в памяти, как и многие другие до этого. Помню, что крутила лезвие, сидя уже в холодной воде. Но так ничего и не сделала. Не потому что испугалась или что-то типо того. А от осознания, что суда не будет, если я умру.
В какой-то момент мне пришло в голову, что я ничего не знаю об этой семейке,