столом девушку. Серое кашемировое платье соблазнительно обтягивало ее тощенькую, но не лишенную изгибов фигурку. Розовые туфли от Valentino, тонкие, но такие трогательно женственные щиколотки. Круглые, наивно распахнутые глаза, аккуратный маленький носик и широкий дисгармоничный остальным частям лица рот придавали девушке вид милого лягушонка. Очень хорошенького лягушонка. Лягушонка, который не способен на дурные поступки. А озорная копна спутанных русых кудряшек создавали вокруг лица некий нимб. Она была похожа на милого ангела, который спустя пятнадцать лет спустился к нему с небес. Ангела, который единственный из всех ничего от него не хотел, не спорил, согласился с его планом. Ангела, который за годы страданий был дан ему в награду.
Боже. Что он несет и как он может так думать?
Мужчина вскочил. Нет, он не даст какой-то девке задурить себе голову. И пусть она покладистая, неистеричная, весьма талантливая и очень симпатичная, он все равно не должен забывать, для каких целей она нужна ему.
– Мне пора… прибери тут все сама, – и в следующую секунду о присутствии мужчины напоминал только запах туалетной воды с ароматом бергамота и ненавистной ей ванили.
Девушка встала. Между двумя частями магнитного замка оставалось пару сантиметров. Она постояла еще несколько секунд, не уверенная, что стоит портить такой вечер своим необдуманным поступком. В следующую секунду пленница резко шагнула и… услышав щелчок, безвольно осела на кровать, опять осталась наедине со своими мыслями. В комнате, из которой она вряд ли когда-то выйдет. Да и хотела ли этого она?
Глава 8
– Влад, а ты можешь сводить меня погулять? – робко спросила Настя. Вот уже почти три месяца она безвылазно сидела в помещении, отчего ее кожа приобрела зеленоватый оттенок.
– Может быть, позже, – задумчиво поднял он брови.
– Как скажешь.
Девушка начала забывать некоторые вещи. Еще месяц назад она могла по памяти нарисовать в воображении лицо Егора, сейчас же не могла точно вспомнить, какие у сына глаза. Влад приходил к ней каждый день, когда не был в командировке, и постепенно стал рассказывать про людей, с которыми работает. Это были мужчины и женщины разных возрастов, с разными чертами лица, в разной одежде, находящиеся в разных жизненных обстоятельствах, обладающие весьма любопытными, по его мнению, личными качествами и судьбами. Он описывал их в малейших деталях, как бы вытесняя из памяти ее знакомых, друзей, родителей, мужа и даже сына. Похититель никогда не боялся подобных бесед, а Настя гнала от себя мысли, что он, скорее всего, никогда ее отсюда не выпустит. Иначе не называл бы имен и не выдавал служебные секреты.
Запертая в четырех стенах, девушка как будто питалась этими рассказами, ждала их, думала над ними. Настя представляла себе людей, фантазировала, держала в голове информацию о них.
– Катя уже ушла в декрет? А Станислав Борисович, как его сердце? А помнишь, тот немец, да, Петер, я помню, он все так же пытается снять официантов в каждом баре? Слушай, а может на рождение малыша купить Кате подарок