ваших алгоритмов и уравнений. И тогда вы поймёте, что эстетика применяемых вами теорий играет не меньшую роль в их подтверждении, чем их последовательность и обоснованность. Законы природы не просто точны, они изящны в своём великолепии.
За тринадцать веков до этого курайшиты-язычники, выдающиеся мастера поэзии и художественного слова, незаметно приходили к дому пророка, чтобы втайне послушать Священный Коран, наслаждаясь неповторимой красотой Божественного Слова. Всё, до чего Господь «дотронулся» Своей милостью несёт в себе эстетическую уникальность – Откровения, наука, Природа и её законы объединены красотой их физических воплощений, равно, как и наоборот – гротескные формы какого-либо явления материальной действительности, как правило указывают на его искажённость.
Три Свои жемчужины АЛЛАХ вложил в первого человека – Дух, Знание и Свободу воли.
Разглядев их яркий свет, исламские учёные, примерно с VIII по XIV века, сделали арабский язык, ещё и языком мировой науки. Более поздние исследователи называли его «Восточной латынью», однако в отличии от своего аналога, он остался живым языком, который сохранил за собой и коммуникативные функции. Также, как и греки когда-то, мусульманские улемы внесли немало арабских слов в основу смысловых значений научных понятий. Они переводили Евклида, Архимеда, Птолемея и других мудрецов, комментировали и развивали их идеи, во много, предлагая новые научные модели. В Багдаде и Дамаске были созданы центры астрономических наблюдений, которые были собраны в научный труд под названием «Подтверждённые таблицы IX столетия» и в которой содержалось большое количество вычислений, к примеру, расчет наклона эклиптики, по своей точности почти полностью совпадающий с современными цифрами. Абдуррахман аль-Хазини (XII век), автор трактата «Книга весов мудрости», продолжил исследования Архимеда по рычажным весам и центрам тяжести, более того, он пошёл дальше и распространил теории античного учёного на тела в воздухе. Крупнейший вклад в «оптику», после Птолемея, сделал ибн аль-Хайсам (XI век), которого в Европе звали Альхазен, будучи автором сочинения «Книга оптики», он впервые отверг древнюю гипотезу о лучах зрения, исходящих из глаз, и дал правильное описание строения глаза, а также свойств бинокулярного зрения.
Невозможно сосчитать и измерить глубину познаний исламских учёных времён расцвета просвещения. Историк Филипп Хитти с иронией противопоставляет расцвет знания в Багдаде того времени практически полной безграмотности в Европе начала Средних веков: «В то время как на востоке ар-Рашид и аль-Мамун углублялись в греческую и персидскую философию, на западе Карл Великий и его лорды овладевали искусством написания собственных имен». Когда-то мусульмане были в авангарде научной мысли. Когда-то мусульмане, как в своё время «эллины», открывали остальному миру путь к знаниям. Нам пора вспомнить об этом.
Так заложено, что «умопостягательная» потребность человеческой души, как врождённая