мне странным, хотя вечерние прогулки не входили в мою привычку и об освещении нашего двора мне сложно было судить.
Кот, выйдя из двери подъезда, сначала остановился и долго сидел, смотря по сторонам.
– Ну ты чего? Давай уже, делай свои дела, да спать пойдём.
Чёрный сначала нырнул в боковые заросли, но потом медленно и, как мне показалось, осторожно перешёл через дорогу, и скрылся в кустах, откуда он когда-то сиганул на капот машины фурии этого дома. Через мгновение оттуда раздался его протяжный вой и шипение.
Мои рефлексы оказались быстрее моих мыслей. И даже не обращая внимания на засветившиеся браслеты, которые резко нагрелись, я, просто перепрыгнув дорогу и продравшись через довольно густые и жёсткие кусты, выскочил на проходящую здесь дорожку, что вела к детской площадке. В двух метрах от меня сидел, подвывая и шипя Чёрный, а со стороны площадки к нему неторопливо приближался пегий пёс невероятных размеров. Собака Баскервилей – всплыло в моей голове. Но назвать ЭТО собакой, язык не поворачивался. Огромная башка с рваными ушами, горящие красными углями глаза, ощеренные жёлтые клыки и здоровенные когти на лапах – это было что угодно, но не собака.
Бедный кот продолжал выть, но почему-то не двигался с места. Перебирая передними лапами он как будто и старался отодвинуться от этого чудища, но его задние ноги не двигались. Было такое впечатление, что эта тварь, смотря коту прямо в глаза, гипнотизировала его.
А потом этот ночной кошмар распахнул пасть.
Твою дивизию! Мне показалось что его голова просто разделилась на две части. Нижняя челюсть отвалилась вниз на сто восемьдесят градусов открывая какую-то дыру в том месте где у всех нормальных собак бывает горло. В этом «ковше» Чёрный поместился бы целиком. На меня из этой дыры пахнуло смрадом.
Шагнув вперёд, загораживая кота, я хриплым рыкающим голосом спросил, – Что, чихуахуа переросток, не любишь кошачьих, а как тебе такое? – Взгляд мой затуманился и тут же загорелся вновь, но уже дикой, звериной яростью. Навстречу громадному псу шагнул громадный тигр. Своей левой лапой, с большими загнутыми когтями, я подцепил нижнюю челюсть чудовища и с силой захлопнул этот «ковш», при этом прорычав, – Саечка за испуг, – клыки страшилища лязгнули, как гильотина, перерубающая сталь, и тут же моя правая лапа со всей силы заехала в эту вонючую морду. Полетели ошмётки шкуры и какие-то тёмные брызги. Утробно хыкнув, зверюга, несколько раз перевернувшись, отлетела в сторону.
Яростно хлеща себя хвостом по бокам, я стал приближаться к зашевелившейся куче. Очертания её стали расплываться и вдруг передо мой появился тот самый старичок, который так переживал за свою антикварную мебель. Но он уже не выглядел божьим одуванчиком, в глазах его была дикая злоба, разбитые губы что-то шептали, а быстрые пальцы сгибались в каких-то невероятных комбинациях.
Я едва успел разогнуться, когда из раскрытых ладоней оборотня в меня ударила коптящая огненная струя, но недолетая до меня она, как будто ударялась в какую-то стену и разлеталась горящими кляксами. Старикашка усилил нажим, стараясь пробить невидимую