нашей сети. Мой общественный долг как руководителя – донести идею, концепцию, философию сети «Анкор», которая ныне имеет лидирующие позиции в продовольственном ритейле региона. Именно эти ценности исповедует менеджмент компании…
«Вы, значит, не торгуете!.. – осенённо обратился Моржов к Наташе. – Вы ценности исповедуете!.. А-а!..»
У стеклянных самораздвижных дверей Гостиного двора Моржов вдруг увидел Соню Опёнкину – ту пухленькую девушку, которую Шкиляева запланировала упечь в Троельгу вместе с ним и со всеми прочими. Наташа де Горже вмиг превратилась в абстракцию. Моржов косо взбежал к Соне по ступенькам.
– Сонечка, здра-авствуйте! – ласково пропел он.
Соня оглянулась и стеснительно заулыбалась.
– Ждёте кого? – Моржов чуть наклонился к ней.
Соня засмеялась и прикрылась ладошкой.
– Я дверей… Ну, боюсь, – сказала она. – Не могу понять, типа как они открываются… Вот врежусь лбом в стекло…
– Не врежешься, – заверил Моржов, сразу переходя на «ты», потому что сейчас Сонечка не отразит его форсированной интимизации общения. Моржов под локоток повлёк Соню к дверям. – Там в подвале специально обученный человек сидит, – ворковал он по пути, – а здесь в полу щёлка. Человек смотрит в щёлку и видит, что идёт симпатичная девушка. Он сразу на кнопку жмёт, чтобы дверь открылась. Так что в-в-в… тебе ничего не грозит. Тем более, ты со мной!
Моржов выпятил грудь, двери послушно разъехались, и Моржов сделал длинный журавлиный шаг в магазин.
– Ну вот, мы и попали! – объявил он, заводя Соню в холл. Словно от избытка чувств, вызванных победой, он слегка приобнял Соню. Сонечка смеялась. Моржов поглядел на неё и понял, что Соня, как кошка, вызывает желание постоянно тискать её.
– Вам куда? – лучезарно спросил Моржов и чуть не отвесил сам себе подзатыльник, потому что опять соскочил на «вы».
– Да я как бы сумку хотела купить… Ну, чтобы ехать в этот лагерь, – беспомощно призналась Соня.
Моржов многозначительно поднял палец.
– Я знаю здесь одно местечко, – таинственно сообщил он, – особый отдел. Только для избранных. Называется «Сто тысяч любых сумок для Сонечки». Предлагаю обмен.
– Какой? – смущённо-кокетливо спросила Соня.
– Я иду с тобой за сумкой, а потом ты идёшь со мной…
– Куда? – тихо спросила Соня.
– Я не могу говорить об этом с девушкой без сумки. Пускай девушка хоть без всего будет, особенно если она так же хороша собой, как ты. – Моржов отступил на шаг и волнистыми линиями обрисовал в пространстве пышные очертания Сонечки. – Но девушке без сумки сказать не могу. Извини – принципы.
Моржов уже неоднократно убеждался: наивные девочки города Ковязина считали, что если человек в очках, значит, он приличен и безопасен. Значит, с ним можно заигрывать весьма фривольно. На излишне крутых виражах флирта таких девушек обычно и выбрасывало из колеи