напуганная мышка. Пришлось немного успокоить.
Отвез домой, а сам вернулся и устроил настоящий скандал ее отцу с требованием подать мне немедленно его дочь. Пусть волнуется, сука, за свою шкуру.
– Так это ты ее привез? Тим, это какие-то новые эротические игры? Ты бы предупреждал, что это твоя телочка.
– Ты принес воды?
– Да, вот, держи. Но она уже приняла что покрепче, так что скажи мне «спасибо», что приготовил тебе девчонку.
– Закрой рот, придурок. И пошел вон отсюда.
Беру стакан, протягиваю его Марианне, не реагирует, лишь смотрит синими, бездонными глазами.
– Пей, тебя здесь никто не обидит. Пей и успокойся.
– Не хочу.
Икает, качает головой.
– Как тебя зовут?
Знаю ее имя, но хочу, чтобы сказала сама.
– Ма… Марианна. Меня зовут Марианна.
– Я Тимур, этот балбес – мой брат Камиль. Ты в нашем доме.
– Зачем? Зачем я здесь?
– Ты хотела от кого-то сбежать, я помог, ты сбежала, но упала в обморок, и я не знал, что с тобой делать.
Не верит мне, хмурит брови. Двигаюсь ближе, хочу коснуться ее лица, но сдерживаю себя, так странно это. Я всегда беру то, что хочу, когда хочу, где хочу. Любую женщину, что приглянулась, и никто никогда не отказывал, каждая была рада и отдавалась со стонами и криками.
– Обморок? Я… я не падаю в обмороки.
– Со всеми бывает.
– Нет, не надо…
– Тушь размазалась.
Хотел стереть с ее лица краску, протянул руку, но встретил отпор. Улыбнулся, чувствуя, как Камиль наблюдает за нами.
– Тебе не пора спать, братик?
– О, нет, у вас тут так интересно. Но мне кто-нибудь скажет, откуда она здесь взялась?
– Не твое дело. Это наш с Марианной секрет.
– А, я понял, ты так теперь девчонок клеишь, играешь в спасителя, а они тебе благодарно отдаются. Но эта очень странная, запустила в меня туфлю, у меня шишка на лбу, смотри.
– Исчезни, Камиль. А то я расскажу матери, что ты можешь вылететь из университета, потому что не закрыл сессию.
– Это нечестно, это шантаж.
– Свали, я сказал, – повышаю голос. На младшего отпрыска Самирова очень хорошо действует грубая сила и крепкое словцо. Камиль закатывает газа, но уходит, оставляя нас с Марианной.
– Можно мне домой?
– Ты хочешь домой?
– Нет… я не знаю, я… Все сложно.
– Давай ты умоешься, хочешь, можешь принять душ, а потом мы поговорим. Хорошо?
Не доверяет, молодец какая.
А я на секунду представил, что она могла наткнуться не на меня, а на кого-то другого. И кто-то другой мог ее увезти куда угодно и делать с ней что угодно.
Из-за этого берет злость. На ее папашу и придурка брата, которые в итоге могли мне подсунуть бракованный, кем-то пользованный товар. А у меня всегда будет только самое лучшее. Так всегда будет.
– Я не трону. Не трону, если ты сама не захочешь.
Кончик розового язычка скользит