скоростной поезд по маршруту Париж-Барселона отправляется. Планируемое время прибытия в Барселону – двадцать один час ровно».
«Чудесно, у меня почти семь часов. Успею и поспать, и поесть», – подумала Сандра и стала копаться в рюкзаке в поисках зарядки для телефона. Вместе с зарядкой из рюкзака выскользнула брошюра, которую ей дали в клинике. «Вы только что потеряли ребенка». Она прочитала первый параграф:
«Даже в самых темных моментах нашей жизни есть место для света и надежды. Возможно, эта потеря станет толчком к новым начинаниям и стремлениям. Скоро вы сможете увидеть и, наконец, почувствовать краски жизни».
«Свет. Надежда. Боль. Горе. Да, все у меня есть, и оно внутри. Я понимаю, что от себя не уедешь. Какие начинания, стремления? Я хочу просто вернуть себе пресловутые „краски жизни“. Но для начала пойду закажу чай – я как раз недалеко от четвертого вагона, в котором обычно находится бар…»
Сандра вдруг почувствовала, что проголодалась: с момента утреннего кофе с круассаном прошло уже много времени. В меню поезда значились бутерброды с хамоном и риоха. «Так, значит, весь поезд испанский. Это хороший знак», – подумала она. За окном на скорости почти триста километров в час мелькали серо-зеленые бургундские луга. Усатый мужчина за прилавком напоминал Хавьера Бардема в пенсионном возрасте…
– Чай и бутерброд с хамоном, пожалуйста.
– Чай и хамон? Вы уверены? К хамону полагается риоха или кава, время обеденное.
– Уверена, спасибо, но мне сейчас нельзя алкоголь.
– Понимаю. Тогда держите, это вам на потом, когда можно будет.
Сеньор протянул ей бутылочку кавы. Такие обычно дают в самолетах или продают на кассе в дьюти-фри.
Сандра устроилась за столиком у окна. Вагон покачивало, капли дождя расчертили окна в причудливые сетки всех существующих оттенков серого. «Хорошо, что вокруг нет мам с колясками, я бы не выдержала». Не успела она об этом подумать, как в вагон-ресторан ввалилась веселая компания прилично одетых мужчин в костюмах. Пять человек горланили по-каталански. Явно пришли отмечать удачное окончание командировки. Их хорошее настроение передавалось всем, кто входил в вагон. Дождь за окном закончился, и небо из серого быстро превращалось в синее. Показалось солнце. На полу вагона заплясали блики.
Сандра повторила заказ. Сеньор Бардем не стал брать с нее за чай и вполголоса сказал: «Не знаю, что у тебя случилось, но ты выглядишь жутко уставшей, нинья11. Иди поспи, я попрошу, чтобы тебя разбудили, как приедем в Барселону».
Она поблагодарила Бардема, сообщила ему номер вагона и направилась к выходу.
– Постой, держи! – окликнул ее заботливый буфетчик, протягивая сложенный вчетверо листок. – У меня завтра внучка поет со своим хором, приходи на концерт!
«Господи, зачем я с ним заговорила? Взяла каву, разрешила угостить чаем. Зачем?..» Сандра уже жалела, что обернулась, ей хотелось спать. А слушать концерт чьей-то внучки в Барселоне в ее планы