Будешь моей. Тори Озолс

хотела идти в институт. Однако пришлось вытаскивать себя из тепленькой постели, чтобы не опоздать на завтрак. В ванной Оля вдруг вспомнила вчерашний эпизод. Он же ей не приснился, ведь так? Андрэ и правда стоял возле ее двери и смотрел на нее? Стало как-то не по себе. Полностью пропало желание спускаться на завтрак, но страх, что он в таком случае поднимется за ней, все же победил.

      С насторожённостью Оля вошла в столовую и тут же моментально расслабилась.

      – Екатерина Семеновна! – С радостным вскриком она бросилась в объятия женщины.

      – Деточка моя!

      Оля прижалась к единственному близкому человеку, который у нее остался.

      – Я думала вы ушли навсегда! – Всхлипнула она, хотя и знала, что экономке дали выходные.

      – Та, на кого ж я тебя оставлю, глупая. И так эти дни сердце было не на месте. Переживала как ты здесь.

      – Я нормально, Екатерина Семеновна, – не отнимая головы от женской груди проговорила девушка.

      – Вижу. На завтрак спустилась. Это хорошо.

      – Мне на учебу сегодня. Андрэ потребовал, чтобы я вернулась к ней.

      – Именно так! – раздалось со стороны двери.

      Оля вздрогнула, на мгновение крепче сжала женщину в объятиях, но так как боялась, чтобы она не попала под раздачу, то отстранилась и повернулась к Андрэ.

      – Доброе утро, – робко, без улыбки проговорила она.

      – И тебе, девочка Оля. Садись завтракать. Я подвезу тебя в институт. – Андрэ ошарашил своим заявлением.

      – Что? Зачем?

      – А почему ты так всполошилась? Мне кажется вполне нормальным, что я по пути на работу, завезу тебя на учебу. Разве не так, Екатерина Семеновна?

      – Да, да, Олечка, поезжай с Андреем, – поспешила поддержать нового хозяина экономка.

      Мужчина скривился от того как она его назвала, но поправлять не стал. Екатерина Семеновна относилась очень подозрительно к сыну покойного хозяина, но сейчас увидев, что цыпленок, которого она взяла под крыло, снова начал оживать, женщина прониклась к нему благодарностью. За два дня ему удалось то, что не получалось у нее в течении этого месяца – вытянуть Олю из вакуума, в которой она себя вогнала.