Еще пошурудила и достала два калейдоскопа.
‒ Когда Ивановна умерла, я себе забрала, чтобы Клава не выбросила. Она же резкая, не сентиментальная. Юля, ты выпей компоту холодненького, возьми и для Тани, и вот это, заставь выпить одну столовую ложку, это отвар для аппетита, накорми. Я конечно сварила бульон, мне Ира ещё утром принесла мясо для Тани. Тезку свою бедолагу накорми, вот это для неё, ‒ протянула красивую корзиночку с черешней и клубникой. ‒ Она плов любит. Я ей приготовила. ‒ Достала укутанную в полотенце кастрюлю. ‒ Ой дочечка, я не знаю, как быть, что делать. Вся надежда на тебя. Мне Ивановна каждую ночь снится.
К Таньке пришлось идти с большой сумкой. И подарки для крестницы своей – целый дом для Барби и стильная рубашка навыпуск для Максима, еда с отварами для болящей, все в руках не унести.
К подруге пошла смело, не взирая на темноту между домами, тихо вошла в дом. Замечательная сельская привычка, дом не запирать, дверь оставлять открытой, значит дома кто-то есть.
В большом зале был полумрак, окна зашторены.
‒ Таня, Танюша – позвала тихонечко.
Остановилась, привыкая к полумраку и вдруг с ревом и криком на неё выскочило крохотное тоненькое создание:
‒ Юлька, любимая моя-а-а-а!
Обняла, прижала, зацеловала.
Они сидели на диване, любовались друг другом, шумели, радовались и не заметили, как приблизилась к ним тень.
‒ Юлечка, наконец-то ‒ сказала тень и села за спиной у Юли младшей.
Юля замерла, потом не выдержала, отодвинула шторы, пустила свет и наконец увидела остатки того, что когда-то было Татьяной Арбатовой.
‒ Танечка, ‒ Юлька стала на колени перед подругой, ‒ что с тобой?
Если кто-то хотел бы запечатлеть, как на самом деле выглядит несчастье, как печально горе, как некрасива беда, тот должен бы написать портрет этой измученной молодой женщины.
‒ Всё хорошо.
‒ Таня, что хорошо? Ты ела сегодня?
‒ Зачем?
‒ Так, ладно. Юля, пойдем со мной. Ты обедала?
‒ Нет, не ходила ещё, ‒ сказала младшая.
Юля наложила в тарелку плов, достала корзинку с ягодами, положила клубнику в тарелку, сверху сливки, настоящие, мама дала.
‒ Покушаешь, приходи, я тебе привезла всё, для твоей мечты. Кушай, а я с мамой поговорю.
Юлечка потянулась и на ушко прошептала ‒ Сделай стобы мама покусала, холосо? – и мотнула головушкой несколько раз для убедительности. Юля пообещала.
‒ Таня, помнишь это?
Юля достала два пустых пузырька, протянула подруге.
Танино лицо оживилось:
‒ Юлька, это же мои. Откуда они у тебя?
‒ Мама сохранила.
Таня открутила крышечку,
‒ Они уже не пахнут. Помнишь, когда мы их открывали?
‒ А теперь смотри, ‒ достала две коробочки и показала ‒ Это подарок для тебя, но я тебе его отдам, когда выпьешь ложку вот этого. Мама сказала, что оно очень горькое, но надо сделать всего пару глотков. Таня, добросовестно пей, ты же честная девочка?
‒ Давай. Выпью. Ради этих запахов.
Таню передернуло.
‒