саморучно бороды брил да силком посылал в Голландию и Францию ума-разума набираться. Наследники мои в том еще более преуспели, до того дошло, что немку на престол царский посадили. То есть сбылось вроде, что желалось – но вот как-то не так…Через сто лет заселили Россию непонятно кто – вроде и русские по фамилии, а по-французски парлякают лучше, чем на родном наречии изъясняются. Может и не прав, может и наговариваю на генералов, но не любы они мне, прямо с души воротит… Вот разве что Петруша Багратион – свой человек. Из самого народа вышел, солдатом служил, хоть и князь!
Понаблюдав еще немного, как ветер крутит узлы из поземки, император нехотя оторвался от окна и, печатая шаги, решительно направился в Военную галерею Зимнего дворца, где в дневное время посетители музея имеют возможность созерцать триста или около того портретов героев войны с Наполеоном. Из-за дверей уже вовсю доносилась разноголосица и в самом деле о чем-то ожесточенно спорящих друг с другом военачальников. Петр I недовольно поморщился, покачал головой и вошел. В галерее снопами горели десятки свечей, а толпа генералов, все как один в парадных мундирах и при орденах, какими их изобразил когда-то англичанин Доу, клубилась вокруг огромного, размером с бильярд, стола с разложенной на нем картой Петербурга. Беседа их так увлекла, что никто даже не заметил появления трехметрового императора.
– К Эрмитажу враг я думать может подступать с двух сторон, – с резким акцентом рассуждал высоколобый, лысый генерал с орлиным носом. – Первый путь есть через Дворцовый площадь. Там, однако, у нас один важный преимуществ – можно держать под прицелом пушек самый узкий место, ворота Генерального штаба и тогда ни один вражеский сольдат сюда не пробраться! Второй путь – это залив. Чтобы враг не смог высадить десант, я предлагать минировать набережную и, как только десант приближаться, поджечь фитиля и взорвать все к чертовая тетушка! Таков мой план!
Генералы вновь зашумели, кто-то с одобрением, кто-то с негодованием, но все пытались перекричать друг друга.
– Барклай Михайлович дело говорит! – вопил один, обвешанный звездами и орденами, как новогодняя елка – игрушками. – Больше врагу никак напрямую не пройти. Разве что подкоп…
– А порох-то, порох-то! Как рассчитать, сколько нужно, чтобы и сам дворец не взлетел на воздух? – вопрошал другой генерал, с виду совсем мальчишка, размахивая руками, словно пытаясь показать, каким большим будет взрыв.
– И-и-и, батюшка Александр Иванович, порохá-то нынче не те, что при корсиканце, наперстка хватит… – отвечал третий, постарше.
– Крейсер «Аврора» нужно отправить против вражеской флотилии! – настаивал еще кто-то, в морском мундире с кортиком на боку. – Там пушки такие – ого-го-го!
Галдеж поднялся такой, что уши закладывало. Шумовое облако, отражаясь бессчетным эхом от высоченных потолков, словно превратилось в живое существо, носившееся беспорядочно туда-обратно по залу. Продолжалось это безобразие вплоть до того момента, пока через шум и гам не прорвался