Ах, я ведь никогда ничего тебе об этом не рассказывала!
– Это точно! Минус балл в воспитании дочери по… по части семейных ценностей, – рассмеялась Дафна.
– Ладно-ладно. Исправлюсь. Рождество в нашем городке – всем праздникам праздник! Тёплый, сытный, весёлый, – упоительно начала Мирра. – Вот помню раньше, прежде чем затопить печь, мы всей семьёй шли в лес. Присматривали душистую ель или оливу. Деревце такое у нас называлось «христоксило», то есть дерево Христа. Так вот: наберём веточек получше и потом всё Рождество топим ими печь. Старики говорили, что тепло от такого огня и всю семью согревает, и дом от зла защищает. А ещё перед Рождеством мы дарили друг другу фотики! Ах, как же давно это было…
– Фотики? Какое смешное слово! – хохотнула Дафна. – Может быть, фантики? От конфет!
– Нет! – расхохоталась и Мирра. – Фотики – это лакомство такое! Вот представь себе маленький деревянный шампур! Острую палочку. Представила? На такую палочку мы нанизывали разные фрукты: яблочки, апельсины, инжир иногда. Я частенько домашнюю пастилу добавляла! А на верхушку фотика ставили свечу. Вот подаришь фотик другу, а он тебе свой. Зажжёте вы свечи, и засияют они рождественским светом. Фотик – это всё равно что символ дружбы, радости и волшебства… Само слово «фос» на нашем, на островитянском, значит «свет», вот оттуда и все фотики.
– Жаль, у нас нет денег на фрукты. Света бы наделали. Я бы свой тебе подарила. И, может быть, ещё фрау Фогель, – задумалась Дафна. – А когда нашу еловую веточку наряжать будем?
– Поздно уже! Да я и игрушки достать забыла. Зарисовалась, прости уж! – зевнула Мирра.
– Зато какое у меня теперь море есть! Волшебное-преволшебное! – Дафна обняла мать и добавила: – Успеем, нарядим веточку. Правда, Сальвадор?
Сальвадор, самозабвенно облизав масляную корочку хлеба, положительно моргнул. Вдруг из своего укрытия с жалобным писком вылетела Зараза и направилась к рождественскому прянику. И она рассчитывала на свою сладкую крошку.
Мирра от изумления вытаращила глаза, схватила льняное полотенце и уже хотела ударить живучую соседку, но тут Дафна взмолилась:
– Прошу тебя, не убивай Заразу!
– Это почему? – ещё больше удивилась Мирра. – Не ты ли мне по осени помогала за ней гоняться?
– Я. Помогала. Но каюсь! Зараза – наш друг. Не бей её, пожалуйста. Лучше дай ей крошечку пряника или две… – предложила Дафна.
– Дафна… Это же Зараза! Какой она нам друг? – не унималась Мирра.
Зараза на этих словах сникла. Крылья её потускнели, глаза задрожали.
– Мама! Она сейчас умрёт от обиды! – воскликнула Дафна. – Зараза, ты только не плачь. Держи самую вкусную крошку, – сказала она и на кончике мизинца протянула мухе угощение. Зараза робко взяла крошку и спряталась за Сальвадора.
– Ладно, – согласилась Мирра. – Я смотрю, вы тут все друг за друга горой! Пусть Зараза живёт с нами. Только имя ей новое придумай… А то «Зараза» звучит как-то не празднично…
– Ура! – обрадовались Дафна и Сальвадор. –