align="center">
Ахматова Пастернаку
Ахматова обижена была… раздражена,
А может, зависть добавляла каплю яда?
Хотя, подумав, то «по всем раскладам»
Ведь именно ему она была должна —
Как женщина, подруга и жена
… кого?
Да Пунина, что Пастернак вернул из ссылки!
А может, врали ей и вешали ухмылки
На лица серые никчёмные пииты
(Крутясь вокруг стареющей матроны),
Посуду мыли и крутили патефоны:
Ума, таланта и легенды – волокиты
… поющие себя, а не Его.
«Зачем из конформиста делают страдальца?»
Забыв, что для поэта жить с вождями —
Что на лубок прибитым быть гвоздями,
Изображая грусть и верность… мудрость старца,
Когда трясут растленные злодеи
Раскрашенной в цвет радуги идеей
Всеобщего и восхищающего братства…
На самом деле – отупения и рабства.
А что же Пастернак? Ему бы всё мечтать…
Роман о прожитом и личном написать —
Всё прокрутить в мозгу «по новой»
И исповедаться, своё взяв… для основы.
А может, выпросить прощения у Оси…
Ведь наверху с него, конечно, спросят
За все его предательства, грехи…
И могут не спасти его стихи
… а вот роман:
Всей жизни честное, прямое отраженье,
Как взрыв, как заново рожденье
… и обман.
Конечно, знал, что впереди страдания венец,
Но всё зачтётся и отпустит совесть
… наконец.
И наплевать на деньги, на медали,
На то, как оскорбляли, унижали…
Собрания… и вопли из толпы,
В которой все озлоблены… глупы.
Ушёл поэт… безвременно сгорев,
Но душу чистую оставил для потомков.
Я вижу, как в закат идёт с котомкой:
Поняв, простив… и всё забыть сумев.
Белый саван
Рисуя мелом на обугленной земле,
Зима плетёт свой лёгкий белый саван.
И затухает жизнь в бесформленном желе…
И здесь, и там рука его, но сам Он
Не скажет, где соломки постелить,
Где в брод идти, какую выбрать карту,
Где стоп сказать, не следуя азарту —
Остановиться, край определить.
Так просто, и нам кажется – зачем
Всё усложнять? Стараться думать, править
И пробовать вернуть назад, исправить
То, что уходит, становясь ничем…
И мы идём колоннами по двое,
И по колено грязь, и больно, но молчим…
За что? Скажи нам, за желанья чьи
Нас движет смерть костлявою рукою?
Туда, где и не ждут, и нет причины
Нам жизнь отдать, и где проклятья в спины
Летят… а выбора лишь два —
Убить…