дорожки и пандусы вели вниз, постепенно вливаясь в широкие пешеходные улицы, мощённые узорчатой плиткой. Валери направилась к центру посёлка, где были сосредоточены гостиницы, магазины и, конечно же, рестораны, половина из которых могли похвастаться хотя бы одной звездой «Мишлен».
«Интересно, какой из них достаточно хорош для Этьена Моро?» – размышляла Валери, шагая мимо заведений с громкими названиями наподобие «Альпийские сезоны» и «Савойя». Мадам Дюран уже успела проинструктировать дочь по поводу ресторанов: «Если месье Моро пригласит тебя на ужин, не вздумай отказываться! И помни – устрицы не следует накалывать вилкой. Она нужна, чтобы отделить мясо от раковины, после чего следует выпить содержимое».
Мама Валери не знала, какого числа та отправляется в командировку, однако сегодня утром прислала сообщение с пожеланием счастливого пути. Вот кому надо было становиться частным сыщиком – с такой интуицией Каролина Дюран смогла бы оставить без работы все детективные агентства Парижа. Когда же Валери ответила лаконичным «спасибо», мать засыпала её советами по поводу того, как следует вести себя в высшем обществе и общаться с миллиардерами. Девушка презрительно кривилась, читая рекомендации, почерпнутые в глянцевых журналах (мадам Дюран имела к высшему свету такое же отношение, как её лысая кошка – к африканским львам), однако внутренне торжествовала. В кои-то веки мать искренне заинтересовалась её жизнью и работой!
Гора, у подножия которой прилепился посёлок, называлась Гран-Себастьен. В этот час небо над ней выглядело так, словно его покрыли густым слоем ядовито-синей ювелирной эмали. Сама же гора поднималась уступами, как ледяная лестница, ведущая прочь из этого мира. Ещё в электричке Валери прочитала, что вершина Гран-Себастьен лишь немного не достигает четырёх тысяч метров. А значит, это один из самых высоких пиков Франции, наряду с Барр-дез-Экрен и, разумеется, Монбланом. Внизу по склонам были разбросаны деревянные и каменные шале. Выдержанные в едином стиле, они наводили на мысли об охотничьих домиках и старинных тавернах в духе «Гарцующего пони». Выше, там, где скалы уже покрывал снег, стояли бетонные опоры фуникулёров и змеились горнолыжные трассы.
«Сколько нужно зарабатывать, чтобы жить в таком месте?» – невольно подумала Валери, снимавшая дешёвую квартирку в Десятом округе Парижа. Вопрос, впрочем, был риторический, поскольку ответ на него имелся в досье, которое ей вручили в Геральдической палате. По официальным данным, состояние месье Моро оценивалось в пять миллиардов долларов. Ему предстояло заработать ещё какой-то миллиард-полтора, чтобы войти в список десяти самых богатых людей Франции по версии «Форбс».
Чем ближе к центру подходила Валери, тем чаще видела нижние станции канатных дорог – здания из стали, стекла и бетона. Сейчас, в середине осени, подъёмники не работали, и гондолы неподвижно висели на тросах, словно диковинные ёлочные украшения, слегка покачиваясь на ветру. Девушка искала фуникулёр, принадлежавший Этьену Моро. В инструкции,