туда кладет, но у нее всегда есть немного в запасе и она регулярно его варит. Именно она добавляет частичку волшебства во все наши продукты. Один раз я спросила маму, какой у бабушки дар. Она поморщилась и бросила в ответ:
– А я откуда знаю? Мне она тоже не рассказывает.
Никто из нас до сих пор не знает, что умеет делать бабушка. Даже Кейс. Она говорит, что разум нашей бабули как кирпичная стена. Твердая и неподатливая. Бабушка с дядюшкой из той разновидности колдунов, которые прячут свои дары. Они проходят Путь в одиночку и узнают, в чем их сила, без свидетелей.
Раньше мы прятали дары, чтобы уберечься от тех, кто мог нас убить или как-то навредить нам, воспользовавшись этим знанием. Когда мы решили объединиться в сообщество, это означало, что мы будем защищать друг друга, поэтому необходимость таиться отчасти отпала. Точнее, так предполагалось. Не все семьи согласились стать такими открытыми, как мы. Все знают, у кого из Томасов какой дар, – кроме даров бабушки и дядюшки. Семья собирается на церемонию в полном составе, и, когда предок объявляет, каким даром наделяет тебя, это происходит при свидетелях.
Для того-то и придумали ритуал Передачи. Предки могли бы наделить тебя даром, как только ты пройдешь Призвание, но они этого не делают. Они ждут ритуала Передачи, когда вся семья собирается вокруг и благословляет тебя. Так мы собирались ради Алекс, Кейс и Кейши, и это показывало, что мы верим в их силу точно так же, как и Призвавшие их предки.
И тем не менее, хотя никто не знает, какой у бабушки дар, она расширила наше сообщество и вовлекла в него чистые семейства за пределами общины чернокожих колдунов, а значит, у нас появились связи и с людьми вроде Вонгов, Мартинесов и Джаясурья, родственников Прии. И это тоже хорошо, поскольку в общине чернокожих колдунов сейчас наметился раскол, которого, похоже, нет в остальных колдовских общинах, принадлежащих к другим расам и культурам. Причем не просто раскол между чистыми и нечистыми семействами. Кейша со свойственной ей бестактностью говорит об этом вслух, но взрослые только отмахиваются. Раньше такого не было. Я даже не понимаю, почему все так сильно изменилось с тех пор, как я была маленькая.
Бабушка откашливается и смотрит на Роуэн круглыми глазами – это ее характерная гримаса «А деньги где?».
Матриарх Вонгов коротко кивает, все так же глядя на флакон:
– Как вы умудряетесь изготавливать такое и сохранять чистоту, для меня загадка.
Бабушка недовольно кривит губы:
– Вы во мне сомневаетесь?
– Нет. Нечистые колдуны пахнут по-особенному – пеплом своих жертв, чьи трупы они сжигают. Даже те, кто никого не убивает. Я просто выражаю удивление. – Она ставит флакон на стол и поднимается с места. – Минуту. Я схожу за деньгами. В последнее время я стараюсь платить защищенной картой, а не телефоном. Папина паранойя догнала и меня. Он требует, чтобы я держала карту под замком.
Мы смотрим ей вслед, а она открывает дверь в соседнюю комнату и исчезает.
Женщина у бара лениво машет