Только что из горкома звонили, партии. Просят тебя срочно к первому секретарю.
– Что, прямо сейчас что ли? – удивляюсь я, ведь два дня назад только виделись.
– Да, сразу и немедленно.
Делать нечего, сажусь в машину и отправляюсь к большому шефу. Пока едем, звонит Платоныч.
– Привет, Егор, как дела? Слышал, на дачу вчера гоняли?
– Ага, было дело. Хорошо у тебя там, дядя Юра.
– Ну, и молодцы. Мне Андрей рассказал. Ладно, слушай, я сейчас тороплюсь немного. Мне только что Жора звонил. Завтра его сестра вечеринку закатывает, требует, чтобы ты пожаловал. Заинтриговал ты её, говорит.
Ефим встречает радушно.
– Ну, Егор, потешил ты меня, потешил. Отлично мероприятие организовал, поздравляю тебя. А народу сколько было интересного. Спасибо, что и меня старика пригласил, не забыл.
– Вы шутите, Ефим Прохорович? Как бы я вас мог не пригласить? Вы-то главным гостем и были.
– Ох, Брагин-Брагин, – сладко улыбается он, складывая руки на своей сдобной груди. – Один ты у нас такой. Единственный. Ты давай присаживайся, сейчас кофе с тобой попьём. С булочками. Мне секретарша такие булочки носит, пальчики оближешь.
Я сажусь.
– Я вот что подумал, – продолжает он. – Такой у тебя талантище, а ты сидишь на этой фабрике. Без тебя они что ли джинсы не пошьют? Надо тебя куда-то повыше подтянуть.
– Не беспокойтесь, Ефим Прохорович, мне там хорошо. Я же ещё и года не отработал, не хотелось бы летуном прослыть, сами понимаете.
– Ай, – машет он рукой. – Если ты вверх поднимаешься, то это уже не летун, а птица большого полёта. Улавливаешь разницу? Но ладно, не об этом. В общем, подумал я, что мало мы на городском уровне твои таланты используем.
Начинается, сейчас повесит на меня хрень какую-нибудь.
– Поэтому, слушай приказ по коридору, – возвышает голос Ефим. – Будешь помогать Куренковой готовить городской слёт трудовых коллективов. И смотри, чтобы не хуже открытия казино было.
Он смеётся мелким кудахтающим смешком и грозит колбаской указательного пальца.
– Так что давай, сейчас, как кофе выпьем, сразу иди к Валентине и активно включайся в работу.
Что мне остаётся, иду включаться. Захожу в приёмную. Секретарша фыркает и показывает рукой на дверь. С самого начала невзлюбила меня карга старая.
– Разрешите, Валентина Романовна? – говорю я с порога, чтобы было слышно в приёмной. – Мне Ефим Прохорович велел к вам зайти.
Я прикрываю дверь и прохожу вглубь кабинета.
– Вот, – кокетливо отвечает она. – Если бы не Ефим, так и не зашёл бы, наверное. Присаживайся.
Я сажусь боком к конференц-столу и лицом к ней. Валя встаёт с кресла, демонстрируя пышную юбку, которая, будучи помноженной на её широкий зад, выглядит весьма внушительно.
Она дефилирует мимо меня, мягко утапливая острые каблуки в ворсе ковра, и подходит к двери.
– Меня ни для кого нет, – бросает Куренкова секретарше и плотно затворив дверь, поворачивает ключ.
Потом она возвращается, но не