сознания контролировала обычные свои состояния как бы со стороны, причем каждое состояние воспринималось ею и как самостоятельное, и как часть себя самой, словно Вэл получил возможность бодрствовать, спать с полностью выключенным сознанием, спать и видеть сны одновременно. Эта новая форма его сознания позволяла ему слышать пение Зиры и Сапана и понимать, что сам он пока прийти в себя не может; она помогала ему погружаться в колодцы памяти, плавать в образах снов на дне их и в то же самое время находиться на той высоте понимания мира, с которой возможно прозревать будущее и заглядывать в прошлое.
Изучив возможности, которые предоставляла ему новая форма сознания, и поняв, как ими можно управлять, Вэл освободился от нее и вернулся в обычное состояние, открыв глаза.
– Спасибо, Зира, – спокойно произнес он, по-новому ощутив собственный голос. Он его именно ощутил, воспринимая физически, как движение ноги или биение сердца, словно голос перестал быть только звуком и обрел плоть. – Сапан, – с улыбкой обратился он к мальчику, – у тебя мама – волшебница.
– Пуруша Вэл! – обрадованно воскликнул Сапан. – Ты очнулся!
Зира, удивленная тем, что понимает речь гостя, стояла молча и внимательно на него смотрела.
– Зира, очень хочется пить, – медленно проговорил Вэл, – и перевернуться на спину. Можете убрать масло?
Женщина очнулась, вставила пробку в сосуд и сняла его с крюка. В это время из-за ширмы вышла Рита и помогла Сапану перевернуть Вэла.
В хижину забежал младший брат и резко затормозил на циновке, удивляясь увиденному.
– Здравствуй, Анко.
Сапан был уверен, что не называл пуруше имя своего брата, и боязливо посмотрел на него. Вэл словно прочитал его мысли, произнеся:
– Не бойся, Сапан, такое бывает. Это ничуть не удивительнее того, что вы с мамой сейчас сделали, – улыбнулся он. – Рита, ты очень милая девушка, тебе не нужно становиться женой Кумара, он не сделает тебя счастливой. Подожди еще немного, твоя настоящая судьба скоро постучит в вашу дверь. А сейчас, как бы мне ни было приятно твое общество, спрячься – сюда идут.
Рита скользнула за перегородку, и через минуту в хижину ворвался Виту.
– Махатта Вэл! – в голосе проводника звучала такая радость, будто он только что чудом спасся от смерти. – Вы живы!
– Жив, Виту, жив, только весь в масле, словно жареный блин, – улыбнулся Вэл. – Вы захватили с берега мой мешок?
– Да, махатта, он здесь, – приходя в себя и становясь спокойнее, ответил Виту.
– Можете принести? Мне бы вымыться и одеться… Помню, раньше недалеко отсюда было озеро с водопадом…
– И сейчас есть, пуруша, – живо откликнулся Сапан. – Я провожу тебя.
Заметив, что Вэл намеревается встать, Зира бросилась к нему с полотенцем и стала вытирать ему ступни, беспокоясь, как бы он не поскользнулся маслеными ногами.
– Как вы сломали сразу три пальца, пуруша Вэл? – спросила она, осторожно