восходить на самую ее вершину, нырять при этом на глубину Марианской впадины, не меньше. Но трусливые Данте боялись этого и, в конце концов, попадали в сумрачный лес своей трусости.
Вся история Европы построена не на любви, а на страхе перед ней. Христос звал к ней, а Павлы и Августины уводили от нее, призывая любить умерших и вознесшихся. Христа превратили в Бога, и он оказался в этой золотой клетке. Он призывал к любви, это основа всей его философии, а люди его самого превратили в философию, в слово. Он призывал любить живых, а мы теперь считаем, что основа его философии – любовь к Богу. Но, даже если это и так, то ведь он звал любить живого Бога – в книге, в душе, в мире. А мы любим Бога невидимого и неведомого, а чем он в этом случае отличается от вымышленного?!
Что заповедал в самом первом разговоре с Адамом Бог? Любить и нести эту любовь через все времена и миры. Но уже Адам не выдержал этого испытания любовью и предал Бога. Неудивительно, что Библия ничего и не сообщает о его любви к Еве. Да и была ли уже она? Был ли он после такого вообще способен на любовь?
Европейцы во все века боялись тех, кто призывал к любви. Христа распяли и, что может быть, еще страшнее, превратили в Бога и тем самым обесценили его призывы. Стоило Франциску Ассизскому заговорить о любви и его тут же превратили в сумасшедшего. Мартина Лютера уболтали, и увели в богословские дебри.
Конечно, ведь любить живых – страшно! Покойника любить легче, спокойнее. Живем друг с другом и фактически каждый день ведем войну, а умрет кто-то один, другой начинает твердить о неземной любви, которая будто бы была у них, регулярно ходит на кладбище и ставит свечи в храме. Что это, как не лицемерие! Раньше надо было любить, раньше! И Данте ничуть не извиняет то, что напуганный своим преступлением, он всю оставшуюся жизнь воспевал свою Мадонну! Что ей уже эта любовь?!
Вместо любви появилась вера. Да, она многое дала человеку, но, если бы она сочеталась с любовью, реальной, земной к реальному, земному человеку, живому человеку, мы бы и жили в раю. Ведь Рай это и есть любовь! И ничего больше! И ничего иного!
Мало отказаться от корысти, ненависти, пошлости, надо еще успеть в этой вот, земной жизни подняться до Любви!
Для меня любовь – это страсть. Не меньше. Я не понимаю таких выражений, как спокойная любовь, тихая любовь. Любовь – это движение, а движение должно быть максимально быстрым и стремительным. Бег на месте или тихая любовь – самообман. Любовь – это неуемное желание общения с кем-то или чем-то, состояние непрерывно длящегося душевного оргазма. Я не в себе, пока я не в тебе!
Да, можно сказать, что это же невозможно, что так не бывает! Однако, если мы любим женщину, то непрерывно стремимся к ней, постоянно хотим видеть ее, говорить с ней, целовать ее и не считаем ведь, что не можете так долго жить!
Да, рано или поздно такая любовь проходит. Долго в таком состоянии находиться невозможно, мы устаем от него, в конце концов. И это