под которым была белая маска.
– Вы очень сильно помогли нам, мистер, – сказал я.
– Я не представился, меня зовут Саммонуэль, – сказал кример.
– Очень приятно, я Ди, а это Одуванчик. Спасибо огромное за эту информацию, – сказал я и слез со стула. – Многие ли приходили к вам с таким же вопросом, с каким пришел я?
– Вы первый, Ди, кому стало интересно, – ответил Саммонуэль.
– Один вопрос. Зачем вы рассказали нам про то, как помогли писателю сбежать? Ведь вы рассказали это незнакомцам, а если бы мы были посланниками зорких? – недоверчиво спросил Одуванчик.
Саммонуэль улыбнулся.
– Даже если вы посланники зорких, вы не успеете им ничего доложить, к тому моменту я буду уже мертв. Подошел мой час умирать, отправиться на небеса к моей жене и детям.
Саммонуэль взял фотографию, из его огромных глаз скатилась маленькая слезинка. Кримерам суждено знать свой час смерти, если она естественна, уже с рождения.
– Знаете, я так счастлив, что поговорил с кем-то напоследок. Мне так этого не хватало, ведь «Грань» – моя любимая книга.
Он аккуратно поставил фотографию на стол, и в ту же секунду глаза его закрылись. Мы с Одуванчиком смотрели, как его щуплое тело стало леденеть, и в воздухе завеяло холодом. Я взглянул на Одуванчика, его лицо выглядело спокойным, меня удивила его реакция. Я хотел что-то сказать, как вдруг двери в кабинет открылись, сюда вошло четверо кримеров.
– Сожалею, что вам довелось присутствовать при смерти нашего достопочтенного Саммонуэля. Он ушел с миром, пусть мир будет и в вашем сердце, – сказал кример.
– Аминь, – сказал Одуванчик. Мы не стали задерживаться и пошли к выходу. Перед тем как закрыть дверь, я посмотрел последний раз на Саммонуэля, четыре кримера доставали его из кресла. Видимо, его мечтой была смерть за своим письменным столом. По дороге назад я заметил, что все кримеры перестали работать и встали с рабочих мест. Воцарилось молчание, все провожали Саммонуэля.
Мы с Одуванчиком вышли из МГПК и отправились к повозке. Даже на улице кримеры бросили все свои дела и просто стояли на одном месте. Коллективность была присуща этим существам, они тяжело переживали утрату своих сородичей, особенно, когда дело касалось высокопоставленных личностей.
Наконец, мы с Одуванчиком добрались до повозки, с трудом я разбудил своих котов, и мы медленно поехали домой.
– Что теперь думаешь делать, Ди? – спросил Одуванчик.
– Ты знаешь, я хочу найти писателя. Но куда уж мне, если целая армия зорких не может это сделать?
– Может, не лезть дальше? Оставить это? – спросил он.
– Нет, я же говорил, однажды может случиться такое, что в тюрьму к зорким попадем мы. А если они хотят уничтожить целый город? Кто знает, к чему это может привести, – ответил я.
Оставшееся время пролетело быстро, я подбросил Одуванчика до дома и поехал к себе. Коты наконец уснули в стойле, а я взглянул на яблоко в небе, частично спрятавшееся за облаками. В тот момент, когда я брел по тропинке,