самого считали свиньей. Я прекрасно знал куда шел, и что мне предстояло делать, уже одно мое согласие убирать, должно было бы стоить благодарности. Так что про себя, под маской возмущения, я был благодарен этим охуевшим толстосумам за «мусор», что подбирал в их поселке. Подбирал, а про себя негодовал и ужасался еще больше: вот оно – работа за еду.
– Да ладно тебе париться, – успокоил меня Колян, – Ты же не бесплатно это делаешь. Бабки здесь отдают вовремя. Бабки, я считаю, нормальные, по крайней мере, моя зарплата меня устраивает.
Да, насчет суммы я тоже был доволен. Пусть пока это были лишь обещания, но меня они радовали. По крайней мере, из конторы редко кто уходил по собственному желанию, только при необходимости.
И будто в подтверждение Колькиной невозмутимости, в одном из пакетов, уже на выезде из поселка, оказалась черная потрепанная барсетка, набитая бумажными купюрами в тысячу рублей каждая. Не скажу, сколько в общей сложности там было, но много. Своего рода, послание мне, обнаружившему эти деньги, казалось, брошенные в мусорку нарочно. Я, конечно, в силу своего характера, подумал о какой-нибудь проверке, которую я не прошел, и в следующий раз, именно по моей вине, такой халявы здесь больше не будет.
– Могут предъявить.
– Ты слишком мнительный, – заметил Колян, убрав в карман ветровки половину поделенной между нами суммы, – Те, кто здесь живет, поверь мне на слово, даже заморачиваться не будут по поводу этих копеек.
– Нихуя себе копейки! – выпалил я.
– Для них это мелочь раз жратву в мусорку выкидывают. Ладно, строго между нами, – с неохотой открылся Колян, – Не знаю насчет других в нашей конторе, но я пытался выяснить кто и что здесь. Некоторые из этих людей занимают высокие посты в городской Думе, не удивлюсь, если и в государственной. Попали они туда день в день с появлением этого поселка, попали, проплатив кому надо. Это немалые деньги, сам понимаешь. И нам с тобой будет крепче спаться, если мы не станем головы себе забивать этими вопросами. Радуйся, в магазин не сходишь пару дней, денег не потратишь на унитаз.
В этом-то он был прав. Однако, в его откровениях попахивало таинственностью, даже какой-то мистикой. И в тот же момент некая гордость овладела мной от мысли, что я, можно так сказать, наведываюсь в столь важное и значимое место как данный коттеджный поселок. Но мы не собирали здесь никакого мусора. Конечно, с нашей конторой был заключен договор на уборку, но на самом деле лодка приезжала сюда на загрузку продуктами (и еще деньгами). Представления не имею, для чего и кому это было нужно. Однако, данный маршрут стирал в моем сознании всякую обиду на это людское скотство, встреченное мной в первый же рабочий день. Ради бесплатной хавки я готов был пережить даже самый натуральный свинарник, часто встречаемый нами с Колькой у мусорных контейнеров. Этот свинарник создавали сами жильцы многоэтажных домов, возле которых находились указанные мной контейнеры, иногда бросая мусорные пакеты прямо из окон верхних этажей и промахиваясь