великих. А вот ему, Алексу, потомку древнего Рода, предстояло договариваться всего лишь с каким-то бизнесменом, чтобы при помощи его криминальных связей, в который раз, «загрести горячий жар» его руками.
Ну что ж, раз так, то он хотя бы сделает своё дело достойно своего статуса и должности. Тщательно обдумывая хитроумные планы по ликвидации бывшего товарища детства, Гроссман не снимал со счетов и возможность очередного провала. Поэтому, чтобы осуществить свою месть наверняка, он решил подстраховаться, и сегодня на встрече с Бечметовым хотел аккуратно и ненавязчиво натравить его на злополучное осиное гнездо во главе с Игнатовым, да так, чтобы не привлечь внимания к себе.
Раздавшийся за спиной сигнал селектора прервал воспоминания и размышления бизнесмена. Ниночка с придыханием в голосе сообщила, что машина ждёт у подъезда. Гроссман, на которого обычно благотворно действовал голосок секретарши, в этот раз не обратил на него никакого внимания. Оторвавшись от окна, он с сосредоточенным выражением лица направился к выходу. Через двадцать минут бизнесмен уже был у Бечметова. Однако вторая встреча разочаровала «скромного» владельца сети супермаркетов. Непонятно по какой причине, но Марат почему-то повёл себя довольно странно. Очень искусно плетя паутину предстоящей мести и незаметно вовлекая в неё Бечметова, Гроссман вдруг почувствовал какое-то отталкивающее противодействие со стороны хозяина новенькой фешенебельной гостиницы в центре города, где они встречались на этот раз. Преграда между аннунаком и человеком образовалась не явная, а, скорее, на уровне невидимых тонких энергий. Тогда Гроссман попытался легонько надавить, недвусмысленно намекая о своих связях не только с местной банковской системой, но и со всем мировым капиталом в лице самих господ Кортфеллеров. Но и на такую завуалированную угрозу хозяин кабинета ответил не менее завуалированно и расплывчато. В результате, он так и не дал конкретного согласия и одобрения на участие в акции против Игнатова и его друзей. Бечметов в своей дипломатической манере всячески уходил от прямого ответа, в конце концов, так и оставив своего собеседника в неведении по данному вопросу. Если бы Гроссман наверняка не знал, что этот миллионер чистокровный татарин, то без сомнения причислил бы его к совсем другой нации, представители которой издревле считались чуть ли не воплощением хитрости и стяжательства.
По легенде, которую состряпали для Гроссмана специалисты Ордена, к этому народу, когда-то искусственно созданному одним из отщепенцев Рода Аннунаков Яхином, теперь, якобы, принадлежал и он сам. Ещё в те времена, когда Алекс был совсем юным, и был ещё не Гроссманом и даже не Горбуновым, а жил под другой фамилией и под другой личиной, доживающий свои последние годы на этой немилосердной планете старый аннунак по имени Картафил поведал ему историю сотворения этого народа. Старик говорил, что ему,