не сможет здесь работать.
Он оказался отрезанным от мира.
В своей жизни Генри Коут совершил немало смелых поступков – начиная от добровольной поездки во Вьетнам и кончая прыжком со скалы в озеро Волчьего каньона, который он совершил в пьяном угаре. Но сейчас храбрость покинула его, и, вскочив в джип, он на всех парах двинулся к выезду из каньона, направляясь в сторону асфальтированных дорог, живых людей и рационального мира.
Хили ждал его в административном здании, которое находилось за зданием туристического центра. Суперинтендант пригласил Генри к себе в кабинет и плотно прикрыл за ним дверь.
– Еще один случай вандализма в Литтл… – начал Генри.
– И это еще не всё.
Озноб вернулся. Мир уже не казался таким рациональным.
– Там что-то происходит, – негромко проговорил суперинтендант.
Генри посмотрел на него.
– Хочу, чтобы ты держал это при себе. Я понимаю, что это все равно вылезет наружу, потому что здесь замешана полиция, но речь идет не только о вандализме. С одной стороны, пропала Лори Чемберс; ее нигде нет уже около двух дней. Пока я никому об этом не говорил – ждал, чтобы убедиться. Ты же ее знаешь – могла куда-нибудь зарулить и совсем забыла о времени, – но она так и не появилась… да и джипов из прудов в последнее время не доставали. Ее пикап стоит возле ее халупы.
– Боже, – произнес Генри, присаживаясь. – Лори?
– Я все понимаю…
– Да она же знает эту территорию как свои пять пальцев.
– Но и это еще не всё.
Генри приготовился.
– И я не хочу, чтобы об этом знал кто-то еще. Ты меня понял? Я бы и тебе ничего не сказал, если б ты сам не выяснил то, что выяснил… – Суперинтендант глубоко вздохнул. – У нас труп. Женщина. Это не Лори – для нее она слишком мала; но это человек, и я нашел ее в этом здании, в одном из рабочих помещений. Я не говорил об этом ни Педли, ни Джилл, ни Раулю. Полиция уже едет, но я попросил их не слишком шуметь об этом. Я никого не хочу зря беспокоить.
– Я понимаю, почему вы хотите скрыть это от публики, – сказал Генри. Лет десять назад в Йосемити[34] появился серийный убийца, и посещаемость парка резко упала, так что это поставило под угрозу некоторые проекты. Кэньонлендз – парк гораздо более примитивный и удаленный и не такой популярный, как Йосемити. – Но почему не рассказать все нам? Какой в этом смысл?
– Мне нужно время, чтобы решить, что говорить. Я не хочу, чтобы люди ударились в… панику.
– Да никто и не будет паниковать. С кем, по-вашему, вы здесь имеете дело?
– И тем не менее, помалкивай, пока я не разрешу говорить, понятно? Я сам решу, когда наступит время.
С дороги, которая вела в парк, донесся вой полицейских сирен.
Генри встал и, несмотря на всю серьезность обстановки, улыбнулся.
– Успехов, – пожелал он.
Тело было