знаете, не светить. Постарайтесь выяснить, где стояли эти колхозные сети и оханы. Если засветло успеете, надо выехать с рыбаками туда, зафиксировать место, обозначить на схеме, попытаться сделать осмотр. Возьмите мой фотоаппарат, только будьте осторожны на воде. Если что с ним случится, меня Черноборов убьёт. Встретимся в правлении колхоза.
– Данила Павлович, – тронул Ковшова за рукав Камиев, – можно я с ним? Меня рыбаки всё-таки лучше знают, да и на местности ориентируюсь, оханы и сети искать начнём.
– Я не возражаю, – кивнул Ковшов, увидев направляющегося к ним Квашнина, – мне до правления товарищ капитан компанию составит.
Правление колхоза встретило их пустыми коридорами и комнатами. В одноэтажном строении – фундамент каменный, изба деревянная, просторная пятистенка, крыша позеленевшая, наверху красный флаг, – сидел на ступеньках крыльца сторож. Отдыхал на ветерке. Рядом, как собака на длинном чёрном поводке, у его ног покоился громоздкий чёрный телефонный аппарат. Аппарат молчал. Рабочий день давно закончился. Сторож опасливо курил, но при приближении знакомого человека в милицейской форме, бережно затушил окурок в консервную банку и, тяжело покрякивая, сосредоточенно встал, приветствуя Квашнина. Ковшову он даже не кивнул. На вид ему можно было дать лет?.. Много, не догадаться.
– Здорово, Михеич! – приветствовал доблестного стража Квашнин. – Несёшь вахту?
– А куда она денется? – бодро удостоверила охрана. – Спозднился ты что-то, Иваныч, к нам. Начальство-то так и не было. Председатель в городе, а те, кто сегодня был, уже разбежались. Ты, никак, звонить в район хотел? Вот. Звони. Связь есть.
И охрана бескорыстно указала на аппарат.
– А что, Тихон не подходил? – протянул пачку сигарет сторожу Квашнин. – Он, я слыхал, давно со свадьбы возвратился.
– Ни слуху ни духу, – взял сигарету дед, но прикуривать не стал, сунул за ухо. – Дашка была. До последнего сидела, маялась. Всё ждала вас. Думала, из милиции кто придёт. Так и убежала коров доить, не дождавшись.
Он пытливо, подняв незрячие глаза из-под мохнатых бровей и огромной бесформенной фуражки, взглянул на заместителя начальника милиции:
– Чё-нибудь нашли?
– А куда они денутся? – в тон ему бодро ответил Квашнин. Снял фуражку, вытер платком пот на лысой своей впечатляющей голове и, в свою очередь, спросил деда: – Слушай, Михеич, вот ты, старый человек. Мудрый, я знаю. Скажи, почему у вас в деревне ни одного лысого нет. Все то лохматые-кудрявые, то бородатые-кудлатые. А я вот один из района к вам приехал и один лысый.
Охрана искала подвох. Смеяться не решалась.
– Я лысею, потому, что умный, Михеич, – выдал щедрый милиционер подсказку. – Поэтому злоумышленников, которые у вас завелись, я отыщу. Ты меня знаешь. А трудно будет, два генерала, что приезжали из города, мне вот помощника дали, – он величественно кивнул на Ковшова. – Так что, мужикам скажи, у нас с этим нет проблем. Я особенно жить у вас не собираюсь,