вместе, попивали виски, болтали и шутили – и вот вокруг смерть и ужас, а человека, пять минут назад живого и теплого, уже охватывает трупное окоченение. Роман сам был на войне, кровавой и страшной, видел много смертей, в том числе и своих товарищей, но все равно так и не смог привыкнуть к жестокости и необратимости этого процесса.
Но где же Джон? Хоть бы отыскать его тело. Стены здания были сильно повреждены, и Роман опасался, что в любую секунду может случиться обвал.
Он услыхал хриплый стон, в котором уловил что-то знакомое, и поспешил на звук. Американец лежал, придавленный перевернутым столом, и тщетно пытался выбраться из-под него.
С первого взгляда Роман увидел, что обе ноги Джона сломаны ниже колена. К тому же у него была сильно повреждена грудная клетка, отчего Джон не мог говорить и время от времени издавал лишь протяжный слабый стон.
– Держитесь, Джон, – сказал Роман, осторожно снимая с него тяжеленную столешницу.
Он знал, что при сдавленных ранениях нельзя трогать пострадавшего до приезда «Скорой помощи». Но Джон мог удариться грудью о что-то другое в тот момент, когда его снесла взрывная волна, а столом его накрыло уже после. К тому же Роману хотелось вытащить раненого из ресторана как можно быстрее, ибо опасность обвала была очень велика, а реальная помощь в лице медиков и полиции все еще не подоспела.
– О, Роман, я жив? – простонал американец, когда Роман взял его под мышки и потащил к выходу.
– Живы, Джон, живы. Только лучше помолчите.
– У меня очень болит здесь, – пожаловался Джон, прикасаясь рукой к своей груди.
– Потерпите, Джон, – уговаривал Роман. – И не шевелите руками. Чем меньше движений, тем лучше. Скоро приедет «неотложка» и увезет вас в больницу. Там вам окажут медицинскую помощь – и все будет хорошо.
– А что с моими ногами? – прохрипел американец. – Я их совсем не чувствую.
Он сделал попытку посмотреть вниз, резко дернулся – и потерял сознание. Роман быстро его дотащил до выхода, там кликнул Эву, с ее помощью осторожно вынес тяжелое тело на улицу и положил на асфальт, возле француза, перевязанного майкой Эвы.
Рядом лежали и сидели те, кому посчастливилось остаться в живых.
Эва совсем оправилась и деятельно помогала раненым. Если бы не трагизм ситуации, она бы здорово смотрелась в своей джинсовке, под которой ничего, кроме лифчика, не было.
– А что с Полом? – спросила она. – Вы видели его?
– Пол погиб, – кратко сообщил Роман.
Эва молча склонила голову и занялась Джоном, стараясь уложить его поудобнее. Американец тем временем пришел в себя и даже пытался шутить.
– Зря я не пошел танцевать, как советовал мне Роман, – прошептал он, прерывисто дыша. – Говорила мне миссис Лейтон, что виски меня доконает. Как в воду глядела…
Он шевельнул ногой и вздрогнул от острой боли.
– Лежите спокойно, Джон, – принялась уговаривать его Эва. – Вам нельзя двигаться.
Послышался шум подъезжающих автомобилей. Это одновременно подоспели