в тени гор Шинанэ.
Его рот так обильно наполнился слюной, когда он проходил мимо прилавков, что несколько раз пришлось сглотнуть. В кармане имелись ровным счетом два медяка, а этого не хватило бы даже на снизку засахаренных райских яблочек.
– Ну и ладно: мне давно пора начать следить за весом, – сказал он и печально похлопал себя по пивному животику: в последнее время он слишком мало двигался и слишком много пил.
Куни вздохнул и уже хотел было покинуть рынок, чтобы отыскать тихое место, где можно было бы немного подремать, когда его внимание привлек громкий спор.
– Господин, пожалуйста, не забирайте его, – умоляла императорского солдата пожилая женщина, одетая как простая крестьянка Ксаны: множество кисточек с узелками и разноцветными геометрическими узорами, которые считались символами удачи и процветания (вот только те, кто их обычно носил, не могли похвастаться особым везением в жизни). – Ему всего пятнадцать, он мой младший сын, а старший уже работает в Мавзолее. По закону последний ребенок должен остаться со мной.
Кожа пожилой женщины и ее сына была бледнее, чем у большинства обитателей Кокру, но это еще ничего не значило. Хоть жители разных районов Дара и отличались друг от друга внешне, существовала постоянная миграция, заключались смешанные браки, а после Унификации процесс стал набирать силу. К тому же людей из разных королевств Тиро гораздо больше волновали культурные и языковые различия, чем внешние. Тем не менее одежда Ксаны и акцент показывали, что женщина родилась не в Кокру.
«Она оказалась далеко от дома, – подумал Куни. – Наверное, вдова солдата, оставившего ее в трудном положении после Унификации». После покушения на императора, совершенного семь лет назад при помощи воздушного змея, в Дзуди находился довольно большой гарнизон – людям императора так и не удалось поймать неудачливого убийцу, но они посадили в тюрьму и казнили многих горожан на основании сомнительных улик и продолжали править городом с особой жесткостью. Впрочем, чиновники императора применяли закон без предвзятости, и бедняков Ксаны угнетали так же, как бедняков из других покоренных королевств.
– Я просил тебя предъявить свидетельства о рождении твоих сыновей, но у тебя их нет.
Солдат нетерпеливо оттолкнул умоляющие руки женщины. Судя по акценту, он и сам был из Ксаны. Расплывшееся тело – скорее чиновник, а не солдат. Он смотрел на юношу, который стоял рядом с пожилой женщиной, с холодной усмешкой, явно рассчитывая, что мальчишка решится на отчаянный поступок.
Куни хорошо знал таких типов. Вероятно, он каким-то образом уклонился от участия в войнах Унификации, а потом, как только объявили мир, при помощи взяток получил должность в армии Ксаны, чтобы стать администратором на одной из покоренных территорий. В его обязанности входило отыскивать здоровых молодых людей, чтобы те приняли участие в реализации многочисленных проектов императора. Он располагал некоторой властью и