это имеет значение сейчас?
– Это важно для тебя. А значит, и для меня. Расскажи, Мэри. Наша беда в том, что мы носим в себе слишком много боли, которой не с кем поделиться.
Слишком много боли. Лучше и не скажешь.
– Это было в моей пятой жизни, тогда меня звали Катрин, и я жила в деревушке недалеко от Парижа. Мои родители были простыми людьми, но очень добрыми. Когда мне исполнилось девятнадцать, отец позволил мне выйти замуж по любви. С самого детства мне очень нравился мой сосед Пьер и, как мне казалось, он тоже любил меня. Я хотела открыться Пьеру, рассказать ему все свои секреты, но я не решалась. Мы поженились и переехали в Париж, он сразу нашел работу. Все было хорошо, мы были счастливы, но счастье было недолгим. Через несколько месяцев Пьер заболел, врач сказал, что шансов нет, он умрет от лихорадки за несколько дней. В основном Пьер спал или бредил, но иногда его сознание прояснялось, и он приходил в себя. Однажды в такой момент муж заплакал от страха, он не хотел умирать, ему было очень страшно. Я не знала, чем помочь Пьеру, но я просто не могла выносить все это. И я рассказала ему, рассказала, что мы, вероятно, живем не один раз, просто кто-то помнит свои прошлые жизни, а кто-то нет. Я рассказала, как жила в Месопотамии, как была охотником в диком племени на берегу Амазонки, как жила в Киеве и видела крещение Руси, рассказала о простой жизни в затерянной деревушке средневекового Китая. Я была уверена, что мой муж не доживет до утра, что я ничем не рискую, а моя история поможет ему не так сильно бояться. Но… Пьер выжил. Через несколько недель он полностью поправился. И первым делом донес на меня инквизиции.
Мэтью крепче обнял меня и погладил по волосам. Я продолжала.
– За мной пришли в тот же день и поместили в яму до суда. Меня обвинили в колдовстве и связах с дьяволом. Суд прошел очень быстро, меня признали виновной и приговорили к сожжению. Главным обвинителем был Пьер и это было даже больнее, чем гореть на костре. С тех пор я обещала себе никогда не любить и никому не открываться.
Я вытерла слезы и взглянула на Мэтью.
– Вот поэтому я так боюсь огня.
Несколько секунд мы просидели в тишине и после этого Мэтью заговорил.
– Я понимаю, Мэри. Я все это понимаю. И мне жаль, что тебе пришлось это пережить.
– Это уже не важно. Мне бы просто хотелось избавиться от своих страхов, не позволять им преследовать меня в новых жизнях, но я не знаю как.
Мэтью кивнул. Он действительно понимал.
– Как побороть эти страхи, Мэтью? Как перестать бояться того, что когда-то тебя убило?
– Я не уверен, но мне кажется, полностью избавиться от этого нельзя. Истинная причина любого человеческого страха – это смерть. А мы помним все свои смерти. И боимся.
– И ты тоже? – я не могла поверить, что Мэтью может чего-то бояться. Кто угодно, но не он.
– Конечно, Мэри. И с каждой жизнью этих страхов все больше.
– Чего ты боишься? Расскажи, теперь моя очередь слушать.
Мэтью поколебался, но все же ответил.
– Воды, я дважды погибал в кораблекрушениях и еще один раз утонул. Кажется, это было в моей седьмой жизни.
Я