от чудовищной правды. – Только твой отказ ничего не решит. И не изменит. Ты здоровая, полноценная оборотница. Старшая ветвь, единственная наследница. Мы оба понимаем, что Верховный совет не позволит сменить главного наследника без крайней и более чем весомой причины. Этак появится много желающих заменить главу.
– Законы Дарглана превыше всего, – вырвался из меня очередной осколок памяти Ежении, заученный постулат на уроках в школе магии.
– Ну вот, ты и сама лучше меня знаешь, – передернул плечами Рейтиш.
Я оперлась бедрами о стол рядом с ним, став плечом к плечу. Хотя с учетом разницы в росте, скорее – плечом к его предплечью.
– Но ведь должен же быть какой-то выход? – шепнула я в отчаянии.
– Я таких не знаю. Вряд ли, – тихо ответил Рейтиш, тоже пребывая подавленном, отчаянном, безнадежном настроении.
И разозлил. Только моя злость была направлена не на него, а на его отца:
– Неужели деньги и власть ему важны настолько, что ради них он мучает тебя и Артемию? Ради них он убил… моих родителей. Ее брата! И как одержимый охотится на меня! Он же возглавлял целый боевой отряд магов-пограничников. Занимал довольно престижное и уважаемое положение в Дольче. Дядя же рассказывал, что вы прекрасно жили, обеспеченно! Я не понимаю, почему он столь резко решил переехать в Фир? Он же восхищается Ирмундом…
Рейтиш утомленно вздохнул-выдохнул, а затем посмотрел на меня сверху вниз:
– В юности отцу одна ведьма-гадалка предрекла, что его сын станет главой клана оборотней. Тогда он лишь посмеялся над ней. А потом встретил маму, оборотня-сову. И родился я, сын и наследник. Не темный маг, а оборотень с сильным зверем…
– …и он вспомнил предсказание, – сипло продолжила я.
– Не сразу. Сначала мама уговорила отца съездить в Фир, чтобы мой первый оборот состоялся на родной земле, под защитой предков и с помощью сил главы клана. Твоего отца… Помнишь наш первый приезд?
– Слабо, – призналась я.
– Мне было пять, но я хорошо запомнил. Хоть мы всего неделю у вас гостили, – глухо сказал Рейтиш. – Именно тогда отец рассказал давнюю историю с гадалкой, вспомнил нечаянно, восхищаясь полетом моего зверя. Только твой отец со смехом пояснил, что это по закону невозможно. И что та гадалка-шарлатанка наврала с три короба.
– А потом? – заглянула я в потемневшие желтые глаза парня.
– Потом мы отправились в Лейворт, отец хотел познакомить нас и со своими темными родичами. Мне кажется, именно там, сравнив высокородное и титулованное положение твоей семьи со своей, третьей, не наследной линией, он и заразился этой идеей. Этой сжирающей его манией получить «положенное» – власть и венец главы. Не в Ирмунде, но хотя бы в Дарглане.
– Чего ж он своих высокородных темных родичей не проредил? – едко процедила я.
– Их слишком много. В разы больше, чем у мамы. И опять же, чужую кровь гораздо проще пустить, чем родную, – мрачно ответил Рейтиш.
Мы посидели молча пару минут, прежде чем я призналась в своей слабости:
– Рейтиш,