как сложно шевелиться, если находишься в цепких руках маэстро.
– То, что с ней ― это просто прекрасно, но нас уже одна такая знакомая знакомой подвела. Повторного фиаско не хочется.
– Не сцыте, не подведу. Мужика подцеплять я вроде как не собираюсь. И на Бали не планировал. До осени так точно.
– Это не разовое мероприятие, молодой человек. Минимум пару недель придётся позировать в усиленном режиме, так как у ребят горят сроки сдачи. Три раза в неделю, по несколько часов в одной позе. Это сложно.
– Фигня. Сделаем.
– Не надо нам его! ― возмущённо восклицаю. Фигня ему, видите ли. Всё по фану. А нам потом что, опять с нуля начинать?! ― Он ненадёжный. Либо забухает, либо свалит в свой Амстердам.
– Хорошего же ты обо мне мнения. Не рассчитывай, я решил подзадержаться. Могу загранку в залог оставить, если успокоит, ― ухмыляется Крестовский, которого перестали изучать как подопытного кролика. Зато теперь ничто не мешает ему неотрывно таращиться на меня, наслаждаясь реакцией от новости.
Зашибись. Подзадержаться он решил. А я так надеялась, что к концу следующей недели его уже и след простынет.
– Загранка мне ваша не нужна, ― Алевтина Михайловна не то, чтобы в восторге, но понимает, что искать кого-то ― дело муторное и неблагодарное. Не всякий согласится. Мы Ренату-то только в марте нашли, хотя клич бросали ещё с зимы. А тут нате, возможность сама в руки плывёт. ― Будет достаточно подписанного договора. Академические часы оплачиваются, если что. За час в одежде ― семьдесят три, за час обнажёнки – девяносто восемь.
– Девяносто восемь? Это в долларах или евро?
– В рублях, конечно. Мы вам кто, олигархи?
– Рублей? Шутите? Пфф, оставьте мелочевку ребятам на кофе. Я и за бесплатно разденусь. Карина же тоже будет меня рисовать?
– Естественно.
– Тогда я в деле. Трусы снимать прямо сейчас?
Охренеть. Да он издевается!
Следующие пару недель терпеть его мало того, что дома, так ещё и здесь?! Моей спальни ему что, недостаточно? Гаденыш решил захватить ещё и мой универ?
Глава пятая. Стритрейсеры
POV КРЕСТОВСКИЙ
Облом.
Боксеры велели оставить. Сказали: там нет ничего настолько интересного, чтобы с технической точки зрения тратить на это лишнее время.
Ауч.
Вот это прозвучало реально оскорбительно, хотя с другой стороны ― оно и к лучшему. Девочки-то ладно, пускай наслаждаются, но чтоб ещё и парни палили в открытую мой член… Ну такое себе это достижение в копилку, так что норм. Мне и в трусах неплохо.
Короче: раздели меня, усадили на стул в дальней части аудитории, поставили позади завешенную белой тканью ширму, присобачили к стремянке настольную лампу, направив свет, включили таймер и велели не шевелиться.
Чего уж. Не шевелюсь.
Сижу, оседлав стул спинкой вперёд, сложив на спинке руки, и с трудом сдерживаю порыв почесать нос.
Как часто бывает: когда нельзя ― начинает зудеть буквально всё. Но терпим, раз подвязался на кипиш. Не скулить же как