Все пацаны уже передрались кроме него – Пашки. А тут ещё девчонка новенькая за него вступилась, как будто он какой – нибудь слюнтяй.
И у Павла тоже закипела ярая злость. Вспомнил вдруг бросившего их отца и так врезал рыжему Петьке по уху, что тот не ожидая такой прыти от тихони, свалился на землю. Мотая головой от боли, тут же вскочил и все деревенские пацаны стали свидетелями настоящего боя. Бились два мальчишки, озлобленные на своё не очень счастливое детство, вымещая, эту обиду друг на друга. Надо же, как – то от этого чувства избавляться, и они нашли выход. Дрались долго, поднимая сухую пыль вокруг себя и не обращая внимания на разорванные майки. Сдаваться никто не хотел. Наконец – то оба выдохлись. Рухнули на землю, раскинув руки.
Раиска, вернувшись на поле боя, стояла поодаль, наблюдая за происходящим. Бросив взгляд на Пашку, произнесла сама себе вслух:
– Наконец – то, без меня справился. А раны тебе пусть городская зализывает. – она перевела жгучий взгляд на Катерину и, круто развернувшись, снова побежала к своему дому. Команда болельщиков кричала:
– Молодец, Пашка! Не сдрейфил! – Катерина, дождалась, когда драчуны пришли в себя, подбежала к Пашке:
– Ну как ты? – Павел открыл свой один глаз, второй уже совсем заплыл, внимательно разглядывая девчонку, улыбнулся:
– У тебя финал не меньше, я сейчас на седьмом небе от счастья —
– Это чего же?
– Да дерусь впервые, теперь я, как все пацаны – настоящий мужчина.-
– Кто тебе сказал, что драться, это поступок? – Пашка встал, протянул лежащему Петьке руку:
– Ну, что мир? – рыжий Петька, которому здорово досталось от Пашки, сказал:
– Ну, ты и медведь! Силу в себе таил – протянув ему свою руку, встал. Сегодня они были оба победителями.
Душа у Петьки была свободной и чистой. Захотелось домой. Надо бы рубашку постирать и пришить пуговицы. Все это Петька делал сам, у матери своих хлопот хватало:
– Пойду мыться – он улыбнулся сквозь запеченную нижнюю губу, продолжил:
– Вечером встретимся все у клуба, – потом с уважением посмотрел на Павла —
– Теперь тебя Раиска оценит. Да и мы все тоже. – На Катерину Петька посмотрел, как-то по-особенному, смущаясь, чего до этого в нём никогда не было.
– А ты тоже в клуб приходи, ты теперь наша. Вон и отметина под глазом, – потом обратился ко всей детворе —
– Все слышали, что теперь эти две девчонки наши!
Все хором согласились.
Он дружески улыбнулся новенькой, добавил:
– Смелая. Уважаю таких. – И как воинственный петух после боя, в разорванной рубашке и распухшей губой, Петька отправился домой. Во дворе дома подошёл к бочке с водой и сунул голову в тёплую от солнца воду. Нащупав хозяйственное мыло, всегда лежавшее у бочки на кирпичике, стал намыливать голову, шею, грудь. Наплескавшись от души смахнув руками с лица воду, открыл