меня ещё раз. От всего сердца желаю тебе настоящего счастья. Я буду молиться за тебя.
Мария».
В конце письма была поставлена изящная подпись, послужившая лучшей иллюстрацией для текста, в котором Даниил нашёл целое произведение.
Прочитав послание Марии, он ещё раз убедился в том, что не ошибся. Тем чувством, которое он питал по отношению к ней, была любовь. А её откровение сделало его более глубоким. Он просто сидел, пытаясь хотя бы немного разобраться в своих впечатлениях.
– Прошу прощения. Должен предупредить, что бар через десять минут закрывается, – послышалось рядом.
Увидев возле себя опрятного молодого человека с подносом в руках, Даниил машинально оглянулся по сторонам. Кроме него и обслуживающего персонала в баре никого не было. По всей вероятности, он находился здесь гораздо больше, чем ему казалось.
– Э… Д-да. Я уже ухожу. И… Вот это можно забрать, – не сразу отозвался он, протянув официанту стакан с недопитым джином. Лёд в нём давно растаял.
– Благодарю. Приятного вечера.
– Вам того же.
Крайне осторожно убрав письмо в книгу, Даниил вернулся в номер, принял душ, перечитал письмо, выключил светильник и лёг в кровать. На сон он даже не рассчитывал, но надеялся, что в лежачем положении его мозг не станет отвлекаться на второстепенные действия. Необходимо было тщательно проанализировать ситуацию и прийти к верному решению. Времени на раздумья оставалось совсем немного.
В голове застыли строчки из письма. Но всё же он рассуждал не о них… Его волновало, скорее, то, о чём она умолчала. По словам Марии, её взаимоотношения с родственниками были тяжёлыми. Что если вся энергия много лет расходовалась на переживания, связанные с проблемами в семье, и у неё сложилось о себе неправильное мнение? Мнение о себе как о человек крайне необщительном и склонным к весьма длительным замыканиям в себе?
«Прости… Я, наверное, тебя совсем не понимаю», – мысленно извинялся Даниил перед ней, подумав о том, что его умозаключения могли бы причинить ей боль. К сожалению, люди путают готовый рисунок с эскизом. Когда доступна лишь оболочка, они слепо делают примитивные, зачастую одинаковые выводы, которыми откровенно затравливают того, кому несладко и без них.
Пусть размышлениям Даниила не хватало глубины, тем не менее, он чувствовал: точка отсчёта определена верно. Разумеется, Даниил осознавал, что ему ни на йоту не представить себя на месте немой Марии, однако в памяти всплыл образ одного человека, послуживший поводом всё же довериться своей интуиции…
Когда он был маленьким, к маме часто заглядывала её подруга. Тётя Алла отличалась невероятной общительностью. Она была не болтливой, а именно общительной, поскольку, в сравнении с болтунами, обожала как говорить, так и слушать. После встречи с ней Даниил почти всегда ощущал утечку энергии, ловил себя на мысли, что каким-то образом делился с тётей Аллой тем, о чём бы рассказал ей в самую последнюю очередь. Тогда у него появлялось ощущение,