нет. Это я так, от себя. Ведь я же здесь в вашем городе пока никого не знаю.
Веснушкин встревожился.
– Ну, а если он меня за клевету к суду притянет? – испуганно спросил он.
– Что вы, – хладнокровно ответил Кедрович, – разве я мальчишка, студент какой-нибудь, чтобы допускать подобные наивности? Вы будьте добры, прочтите внимательно еще раз статью: вы увидите, что там ничего такого, к чему можно придраться, нет.
– Хе-хе! – засмеялся Веснушкин, – если так, то это очень недурно… И насчет жены. И твердого предмета. Это вы тоже всё выдумали?
– Всё, – твердо ответил Кедрович.
– Ха-ха-ха! – закатился Веснушкин.
– Хо-хо, – ответил Кедрович.
– И шансонетные певички? И поэтические способности? И это ваше? Ха-ха-ха! – заливался Веснушкин.
– И это мое, хо-хо-хо! – ответил Кедрович.
Затем оба – и издатель, и новый сотрудник – потолковали насчет страницы, на которой пустить статью, поговорили о дальнейшем сотрудничестве, и Кедрович ушел к себе в гостиницу, удовлетворенный собою и всем тем, что удалось ему сделать за сегодняшний день.
II
В квартиру богатой княгини Шаталовой к 8 часам вечера стали собираться приглашенные гости. Устроитель недавно организованного «Общества любителей психологии», маленький, худенький преподаватель одной из казенных гимназий, с золотым пенсне на носу, застегнутый на все пуговицы форменного сюртука, бегал по зале, давал какие-то распоряжения прислуге, суетился, выскакивал из залы в гостиную, где с несколькими гостями расположилась сама княгиня, что-то говорил ей, ласково наклонив на бок голову, отбегал и снова возвращался, обращая на себя общее внимание. Тут же в гостиной находились и две взрослые дочери княгини, обе приблизившиеся к тому тревожному возрасту, когда мужчины, задумчиво поглаживая бороды, стараются показать девушке, что они исключительно заняты своими делами и ни о чем другом не успевают и думать. Обе барышни сидели в уголке с каким-то бородатым студентом и внимательно слушали его пространный рассказ о том, как труден медицинский факультет и как тяжело сдавать все зачеты вовремя, чтобы не остаться на том же курсе на второй год. Между тем, в передней часто раздавались звонки, и вслед за ними в зале появлялись военные, учителя и чиновники разных ведомств, из залы гости проходили в гостиную, отыскивали там княгиню, прикладывались к ее ручке и затем здоровались с дочками, которые, мило улыбаясь, старались изобразить восхитительные ямочки на своих блеклых щечках.
– Петр Леонидович! – томно проговорила княгиня, подзывая к себе устроителя «Общества любителей психологии», – Петр Леонидович, будьте добры… а…
Она не старалась доканчивать своего приглашения, так как, благодаря знатному происхождению, ей не нужно было затрачивать на беседу с лицами ниже ее слишком много дыхания. Петр Леонидович в одно мгновение очутился перед хозяйкой дома, приятно изогнувши и наклонивши свой корпус вперед.
– Я к вашим услугам, княгиня, –