/p>
Виола Петровна, ассистирующая акушерка, с опаской покосилась на увещевающего роженицу доктора. Её не обманывал ласковый тон и тепло светящиеся глаза начальника. Весь персонал знал стадии гнева зав.отделения Соболева. Если в его речи мелькали следы коммунистической эпохи, значит Сергею Ивановичу что-то не понравилось, если он переходил на дореволюционный сленг- значит Соболев сердится, если же веяло старославянским, то всё! Пиши- пропало- останешься без премии…
– Дышу я, дышу! – облизывая пересохшие губы, возмущенно захрипела роженица,– Сами бы попро…Уфффф!
– Да вниз же, вниз тужься! – возмутилась уже Виола Петровна, всплеснув от негодования руками. Ну, такая схватка пропадает, а!
– Вниз давай, деточка! А то ж ребенка заж…– начала было акушерка, но осеклась под быстрым режущим взглядом Соболева.
Было у Сергея Ивановича одно правило в родах- рожениц он пугать всякими детскими увечьями запрещал, хотя обычно это использовалось повсеместно. Да и Виола Петровна была твердо убеждена, что иногда надо. Вот как сейчас например: девчонка же только щеки пузырем делала и ноздри раздувала. Вон бордовая вся, а толку ноль. Нехорошо…
– Так, подмените…– Соболев быстро уступил место акушерке меж раздвинутых дрожащих от перенапряжения ног, а сам подошел с изголовью родильного кресла.
– Значит вот что, голубушка,– деловитым тоном начал Сергей Иванович, доставая телефон из кармана хлопковых штанов хирургического костюма,– Продолжишь в лицо тужиться- глаза из орбит вылезут и кровоизлияние будет…
–Правда- правда…– утвердительно закивал зав. отделения в ответ на направленный на него недоверчивый взгляд.
– Показать?– и не дождавшись согласия пациентки, начал быстро листать галерею в своём смартфоне, желая успеть, пока роженицу не скрутило очередной схваткой.
– Вот!
Соболев с победным видом ткнул экран в нос пациентке. Глаза той и правда медленно полезли на лоб. Виола Петровна же незаметно закатила к потолку свои. Ох, уж эта уникальная методика заведующего, цинично уверенного в том, что страх за ребенка женщин дезориентирует, а страх за собственную внешность – мобилизует. У роженицы меж тем от увиденного в телефоне врача начала заметно отпадать челюсть, а бордовый цвет лица уходить в нежно- зеленый.
На самом деле Сергей знал, что делал, потому что и женщин он тоже знал. Слишком хорошо. Так хорошо, как может знать только человек, проводящий с ними практически всё время своего бодрствования и наблюдающий их в самых разных, а порой и экстремальных ситуациях . И, как любой мужчина, чересчур часто сталкивающийся с противоположным полом, Соболев женщин не то, чтобы не любил, но, скажем так, видел все их слабости и недостатки без прикрас. Без того романтического флёра, так помогающего мужчинам влюбляться в юности. Именно поэтому Сергей уже давно не влюблялся – в последний раз лет десять назад в свою теперь уже бывшую жену, как оказалось, ту ещё суку. После неё в сердце Соболева было так же пустынно, как на поверхности Марса, что в общем тридцатисемилетнего Сергея Ивановича более чем устраивало. Потерять способность проникаться всей этой розовой чушью, и в итоге сохранить нервные клетки, время и кошелек- был лучший подарок его бывшей женушки.
– Меняемся,– скомандовал акушерке Соболев и со скоростью, достойной гоночного болида, занял своё место меж разведенных бёдер роженицы.
– Ну, дорогая, поняла? Вниз!– Виоле Петровне оставалось только закрепить полученный результат после демонстрации впечатляющих фотографий из коллекции доктора,-Вдооох.... Давай, подбородочек к грудиии…таааак…
Короткий кивок вмиг поменявшегося в лице Соболева подсказал акушерке, что дело пошло. В паре с заведующим женщина работала уже как пятый год, и они давно без слов понимали друг друга.
– Ещё- ещё- ещёеее…– увещевала ободренная успехом Виола Петровна. Так глядишь, и позавтракать со всеми в ориданоторской успеют. Катерина, кажется, дор блю принесла…
***
Заходил в ординаторскую Сергей с опаской. Катерина, старшая медсестра, с утра обмолвилась, что ждёт его сегодня сюрприз, а на его удивленный взгляд заговорщически подмигнула. На вопрос " какой" ничего не ответила и лишь расплылась в предвкушающей улыбке. " Больно хищный вид у вас, Катя," – сощурился на это Соболев, но от дальнейших расспросов его отвлекли дикие вопли в третьей родилке.
И вот сейчас, когда дело было сделано, чуял Соболев, приближаясь к месту отдыха персонала, что подкрадывается к нему какой-то лютый пипец. А инстинкты Сергея редко подводили.
– Здрасьте, дамы, господа, – Соболев окинул быстрым взглядом присутствующих, кивнув всем разом и никому в отдельности.
– Здраааасьте, СерИваныч,– нестройный вялый хор подчиненных говорил о том, что видеть его рады, но прожевать бутерброды важнее.
Сергей бодро пожал протянутую руку Федора, тоже акушера- гинеколога, потянулся к руке Николая Ильича, анестезиолога, и замер, упершись глазами в трёх незнакомых девиц, жмущихся друг к другу на кожаном диванчике, как мокрые воробышки на высоковольтном проводе.
– Тааак, –