демонов так много. И им верят.
Все думают о них, как о богах.
Всего то – чуточку полицемерить,
И люди все уже у них в руках.
Бегут и просят помощи, спасенья,
А получают лишь самообман.
И в них самих отныне воскресенье,
И жаль, что мир виновен в этом сам.
Они говорят друг с другом
Неслышно, всего лишь мысленно,
По жизни замкнутым кругом,
Вдыхая волненья истины,
И с лживым немым супругом,
Чей взгляд превышая численно.
Не проси ты меня ни о чем,
Я не рыбка, не джин, не исполню
Я желаний твоих и мечты,
Просто так только душу наполню.
Не проси ты меня, не проси,
Я жестока, я не успокоюсь,
Пока просьбу другою не скроет
Безнадежность с названием жизнь.
Не проси ты меня, не проси,
Не смогу стать с тобой одним целым,
Ведь не сделаешь черное белым,
Сколько чисток ему не сноси.
Не проси ни о чем, ни о чем,
Ведь такая жестокая доля,
Просьбой в истине дыры прикроя,
Попросить беззабвения в дом.
Красный кажется любовь и смелость,
Чьи-то чувства красным расцветут,
Красный – цвет агрессии и зрелости,
Красный – страсть, о коей все поют.
Красный, вечный красный, что картина.
Если много – устают глаза,
Если мало – просто, да и мило,
Если вдоволь – всё понять пора.
Иероглиф для «4» означает смерть.
По-китайски. Это сложно, по-китайски ведь.
Вроде, цифра хороша, но, если понять,
То четыре раза в год что-то нам терять.
Или листья, или снег, или солнца свет,
По четыре раза в год много-много лет.
И четыре тысячи лет нам прожить дано.
На вопросы есть ответ. Где четыре но?
Так было вечности, столетья,
И продолжается теперь.
Любовь свою искупишь смертью,
Это шескпирщина, поверь.
Неравенство бытует ныне
И в возрастах, и в временах,
Закрыты двери ведь не были,
И вот – неравенство в богах.
Три ветви вечных божества,
Иисус, Будда и Аллах.
И выбор сделает тогда
Индус, и русский, и казах.
Я унижаюсь пред тобой,
Пред тобою я падаю вниз,
Мне не жаль обиды любой,
Пусть не ты мой искренний принц,
Пусть с тобою я не проживу,
И детей не будет с тобой,
Но что делать, тебя я люблю,
Для тебя же всё было игрой.
Не смогу я тебя удержать,
Сердце вырвать – тебе ни к чему,
Не вернешь наше время вспять,
Этой ночью опять не усну.
Унижаюсь, тебе я молюсь,
Но мольбы – как об стенку горох.
От тоски этой не излечусь,
В этом сердце единственный бог.
Унижаюсь, и падаю ниц,
Но напрасно – меня оттолкнешь,
Не узнаешь средь множества лиц,
Что