Сестра хвостиком следовала за ним.
– Его убили?! – ахнула она.
– Опять, не дослушав, выводы делаешь! Нет, не убили. Он… как будто бы, с ума сошёл. Я сам не видел, но очевидцы говорят, он кричал что-то, отмахивался от кого-то и видел что-то такое, чего другие не видели. А потом… Артур выпрыгнул из лодки, и всё. Утонул.
– Интересненько… – протянула Машка. Её нисколько не впечатлила смерть Артура сама по себе, но вот обстоятельства смерти – однозначно. У девчонки разгорелись глаза, она, забывая жевать, всё откусывала и откусывала от яблока, набивая рот. А в голове её… стоило присмотреться, непременно увидишь, как зашуршали, задвигались шестерёнки – именно так представлялась работа её мозга Ване.
Отвернувшись от сестры, Ваня принялся разбирать вещи из рюкзака, и тут наткнулся на нечто, упакованное в кусок холстины. Он успел удивиться, и лишь потом вспомнил и старуху, и поход к её домику, и странный подарок, а также наказ, посмотреть на подарок по возвращении домой. Подумав, что разглядеть содержимое свёртка можно и позже, Ваня отложил его в сторону и продолжил разбирать рюкзак, а из-за спины раздалось вдруг восхищённое:
– Фигасе! Вот это вещица!
Едва не застонав, парень оглянулся на сестру. Та уже крутилась в компьютерном кресле, на коленях её лежала ненужная больше холстина, бечёвка тянулась до пола, а в руках Маша держала невероятной красоты зеркало. Дерево и металл, полудрагоценные камни в оправе – искусней работы Ване, пожалуй, видеть ещё не доводилось, а он повидал зеркал столько, сколько иной за всю жизнь не увидит.
– Дай! – требовательно протянул руку он.
– Да пожалуйста! – Машка надула губы, но зеркало ему всё же протянула.
У Вани вырвался вздох восхищения. Он не ошибся, мастер, чью работу довелось держать в руках, был гениален, настолько изящной и дорогой выглядела оправа зеркала, а само оно… Ваня отпрянул, едва не выронив зеркало из рук. Не может быть! В шикарную оправу кто-то додумался вставить матовое чёрное стекло… Зачем?
Пожав плечами, парень продолжал разглядывать вещицу, по недоразумению оказавшуюся у него в руках. Зеркало прямоугольной формы, с ушками по бокам и крепежом внизу, на ручке. Понятно, когда-то оно было настольным, но за давностью лет держатель зеркала оказался утерян, осталось только оно, хранилось в лесном домике, дверь которого даже дужек для замка не имела… Такой раритет и такое халатное отношение к безопасности подобной ценности! Немыслимо! Его стоимость на рынке взлетела бы до небес, вот только стекло заменить и всё, продавать можно! Коллекционеры за обладание подобной редкостью передерутся!
Да ведала ли старуха, каким сокровищем обладала? Понимала ли, чем именно отдаривает Ваню за пустячную, в общем-то, помощь? Нет, он не может и не должен принимать подобные подарки! Старухе жить не на что, а в её доме такая ценность пылится! Он обязан рассказать ей. Обязан!
Задумавшись, Ваня не заметил, как зеркало снова перекочевало в руки сестры, лишь наблюдал с ужасом, как Машка разглядывает себя в матовом стекле, поправляет