нет. – Это первое, что я сказал.
«Нет, нет, нет», – повторило сознание.
Я отдёрнул руку и быстро потёр её о сухую мешковину, в которую кутался.
– Может, я в краску случайно рукой залез?
– Киро, не время шутить… – Фонтей покачал головой.
– Да мне не до шуток. – Я ещё сильнее начал тереть руку, со злостью и напряжением. – Это просто невозможно. Адами Фонтей, невозможно…
Я посмотрел на Фонтея, будто умоляя его со мной согласиться.
Тем временем меня окружили маги.
– Надо срочно доложить императору, – высказался генерал Грегсон.
– Надо срочно предупредить Стронга, – предложил Буф, побледнев до мучного цвета.
– Надо срочно успокоиться, разобраться и подумать о последствиях, – добавил первый помощник Йорго.
Лишь один Фонтей молчал и хмурился, ну а я всё тёр руку о мешковину, сильней и сильней, пока та не стала чистой. Затем снова раскрыл ладонь и ещё раз её осмотрел.
Остальные, как по команде, уставились туда же.
Да, это была метка ратника.
Такая же, как у Сьюн – голубая спираль райфу на середине ладони. Только мерцала она еле-еле, будто застряла внутри руки и не могла пробиться сквозь кожу.
При этом половина красной метки всё также находилась на моём указательном пальце, только она стала менее яркой, будто поблекла. Но и это было ещё не всё.
Вторая половина метки была синей – такое случалось лишь тогда, когда Сьюн наделяла меня своим райфу. Но ведь Сьюн сейчас ничего не делала, а синее райфу всё равно имелось.
– И как это понимать?.. – прошептал я, сжимая ладонь в кулак.
Сердце отчаянно заколотилось.
Фонтей положил руку мне на плечо и заглянул прямо в глаза.
– Ты был мёртв, Киро. Ты действительно умер, когда упал с моста.
«Ты совершенно точно мёртв, – снова прозвучал голос Люче в голове. – Я никогда не ошибаюсь».
– Но сейчас же я жив, – ответил я. – Вы же со мной разговариваете. Ничего не изменилось.
– Изменилось. Ты изменился. Разве ты не замечаешь, что стал чуть выше ростом и шире в плечах? Что ты стал сильнее и выносливее? Что физическая боль меньше тебя беспокоит?
Я сглотнул, смочив пересохшее горло.
Насчёт роста и плеч я ничего не ощущал, а вот насчёт боли, силы и выносливости – да. Если бы не это, возможно, я бы вообще не выплыл из реки.
По моим глазам Фонтей догадался, о чём я думаю, и продолжил:
– Помнишь, как твой доспех четвёртой высоты менял тебя внешне? Так вот теперь часть этих изменений осталась с тобой, потому что ты… – Он вдруг смолк и переглянулся с Буфом, после чего добавил: – Потому что ты становишься ратником, и это лишь начало твоего перерождения.
От его слов меня охватило морозом.
Я в отчаянии посмотрел на Буфа.
– Буф, что ты видишь? Кто я?
Тот нахмурился.
– Вижу мага, который умер, но почему-то выжил и получил метку ратника, но она будто не раскрылась до конца. Может, надо умереть ещё раз, и тогда она раскроется, а метка мага исчезнет насовсем?