спичкой, которая тоже взялась не пойми откуда, кончик сигареты загорелся небольшим огоньком.
– И дело было в количестве взрывчатки или ее просто установили неправильно, или же не в том месте?
– Может то, а может второе, или третье, – ответил Владимир и сделал продолжительную затяжку. – Одно знаю точно – меня тогда Господь Бог спас. А остальное уже неважно. С тех пор я больше прислушивался к грузу на сердце. Если чувствовал, что надо пить – пил. Если нужно курить – курил. Вот так вот я и живу поныне.
Костя прекрасно видел, как Владимир живет, и, откровенно говоря, не завидовал.
Далее последовало неловкое молчание, пока Костя все же не решил закончить разговор:
– Спасибо, это все, что я хотел у вас спросить, Владимир.
– Ага, – ответил старик и махнул рукой. – А теперь вали, если не хочешь услышать правду.
– Правду? – переспросил Костя, взглянув на Владимира с новой волной интереса. – О чем вы?
– У меня есть другая версия произошедшего.
– И какая- же? – Блокнот журналиста был уже наготове.
Наконец Владимир обратил свой взор на Костю. Придвинувшись к гостю поближе.
– Так вот, – начал он. – Все по воле божьей, понимаешь? Умерли все эти бедолаги потому, что наши, местные, воротилы много чего плохого наделали, сечешь?
Костя неуверенно кивнул, пребывая в еще большем замешательстве.
– А кто эти «воротилы»? – спросил Костя, подыгрывая старику.
– Это уже неважно, – ответил тот спокойно и вернулся на прежнюю свою позицию взглянув в сторону телевизора. – Пожалуйста, оставь все как есть. Это было давно и лучше не трогать это осиное гнездо.
– Это ваш совет? – неожиданно спросил Костя.
– Это мое предчувствие.
Дело близилось к вечеру. Костя вышел, закрыв за собой калитку, оставив дом Владимира Александровича позади. Распрощались они достаточно холодно. Сразу было видно, что этот обезумевший пьяница не рад обществу журналиста. Поэтому Костя был рад покинуть этот дом. В любом случае ему приходилось общаться с такими «необычными» людьми, из-за направленности своей профессии. Сейчас же Костя решил не возвращаться в тот злополучный отель, поскольку не желал снова испытывать необъяснимый страх перед каждой вещью в этом пугающем месте. Но ему все равно скоро придется там уже начать работать над статьей.
Спускаясь с холма, Костя решал, что же ему делать дальше. Сначала, он надумал заглянуть к еще одному человеку, но, судя по картам, находился он слишком далеко отсюда. Поэтому журналист решил отложить визит, по крайней мере, до завтра. Тогда выбор пал на посещение важного для расследования места, о котором ему все уши прожужжал водитель на въезде в поселок, а именно театр. Он находился практически на въезде в поселок, недалеко от местоположения Кости. Спустившись вниз по склону, свернув налево и пройдя минут десять, Костя оказался на месте. Здание представляло собой двухэтажное здание, крыша которого, со входа, поддерживалось