Валентин Костылев

Иван Грозный. Книга 3. Невская твердыня


Скачать книгу

Царь приказал схватить меня и привести к себе во дворец. Он велел удалить меня от Колычевых и свести на вашу усадьбу. Борис Федорович часто берет меня в свои палаты, и там я читаю ему греческие книги.

      Он говорит, что скоро царь меня возьмет к себе в дружину во дворец.

      С глазами, полными слез, слушала Анна рассказ Игнатия. В терему ничего она не слыхала о том, как другие люди живут на белом свете. И вот теперь ей как-то страшно стало и очень жалко Игнатия,

      Внизу раздался сильный шум, послышался громкий плач Феоктисты Ивановны.

      Игнатий и Анна испуганно вскочили. Заглянули в окно.

      На дворе стоял оседланный конь, а около него – стрелец, покрытый пылью, в изодранном кафтане.

      Со всех сторон усадьбы сбежался народ. Бабы подняли вой.

      Игнатий и Анна быстро сошли вниз.

      Гонец рассказал народу о том, что за Ярославлем, по дороге к Вологде, на стрелецкий отряд, охранявший царский обоз, напали разбойники и многих стрельцов убили, а Никиту Годунова ранили. И находится он теперь в Ярославле, в монастыре, где его лечат знахари травами.

      Стемнело. Из-за облаков выглянул месяц, осветив лицо рыдающей Анны.

      Феоктиста Ивановна ушла в дом и там на коленях молилась о сохранении жизни мужу.

      Игнатий принялся утешать Анну и, незаметно сам для себя, нарушил великий запрет – отвел Анну в ее светелку, куда ни один мужчина не должен был входить. А он мало того что вошел туда, но и стал, утешая, нежно ласкать девушку, целовать.

      – Бились мы целый день, – рассказывал крестьянам стрелец, – да их сила велика, и напали они ночью, никто не ожидал того, и многие спали в шалашах. Ограбили они всю царскую казну, что дьяки везли при обозе. Дрались лесные бродяги зло, храбро, не боялись смерти. Немногим удалось спастись от них...

      Мужики начали расспрашивать про разбойников, кто они, из каких, чьи.

      Стрелец на эти вопросы не мог дать ответа. Мялся, оглядывался по сторонам, но так ничего и не сказал мужикам о тех людях.

      – Чего ж ты?! – разочарованно вздохнул седенький старичок. – Э-эх, Господи, Господи! Не поймешь, что на белом свете творится!

      В столовой избе царевича Ивана Ивановича большой пир. Боярские, княжеские и дьяческие сынки, забубенные головушки, изо всех сил пыжатся друг перед другом показать свою хмельную удаль. Молодой парнишка, безусый, щеголевато одетый, сын князя Масальского – Гришка – вскочил верхом на дьяческого сына Петруху и заорал во все горло: «Айда к аглицкой королеве!» Царевич Иван подбежал к нему и надел ему чашу, тяжелую, серебряную, на голову: «Вот тебе и корона аглицкая». Гришка Масальский свалился на пол под общий хохот знатных юнцов. Чаша с громом покатилась под стол. Боярский сын Енгалычев Михайла, краснощекий, откормленный маменькин сынок, полез под стол, поднял чашу, наполнил ее дополна брагой и выпил ее на глазах у всех до дна.

      Иван Иванович обнял двух парней, затянул непристойную песню. Ему с одушевлением стали подтягивать.

      Когда кончилась песня, царевич Иван поднялся и громко сказал:

      –